— И… как лечит? — почти с опаской спросил один из присутствующих.

— Если заболел и тебя начали лечить этим лекарством — скорее всего выживешь и выздоровеешь. Шансы помереть, один к десяти. Смею заметить, что если не лечить всё наоборот: шансов выжить один к десяти.

— Серьёзно немчура работает! — подивились собравшиеся. — Это всё те же Эсторские?

— Да они.

— И к чему речь товарищ? Намечается поездка в края где чума? — задал вопрос один из тех, кто выглядел старшим.

— Почти. — загадочно обронил Александр улыбнувшись в усы.

Последнее заявление ещё больше заинтриговало.

— Дело в том, что я предлагаю помочь этим буржуям.

— Эсторским?

— Да. Дело в том, что царизм душит все научные исследования. А братья как раз учёные. Не только фабриканты. Они сделали лекарство от чумы. Они также сделали роганивар и лечили бесплатно многих бедняков. Своих рабочих они лечат именно бесплатно. Всегда. Да ещё говорят, что государство должно оплачивать лечение бедняков.

— Во как! — ухмыльнулся старшой.

— Но есть болезни, когда хочется того или нет, государство обязано оплачивать лечение. Иначе вымрут и бедняки и богатеи.

— Догадываюсь… — снова ухмыльнулся старшой. — Это чума. Да?

— Да. Чума. И для того, чтобы начать производить лекарство, нужно, чтобы оно прошло испытания. На человеке. Если сейчас будет начат выпуск этого лекарства, то можно будет спасти тысячи жизней трудящихся. Как у нас на юге, так и в Китае.

— Не пойму куда клонишь… — обеспокоился старшой.

— Сейчас поймёте. — почти отмахнулся Богданов.

— Бюрократы сейчас ставят палки в колёса испытаниям лекарства. Но если у них будет результат — вылеченные люди от чумы, да ещё живые — лекарство сразу пойдёт в производство. А раз пойдёт в производство, будет спасено множество жизней людей, которые бы иначе умерли.

— Что предлагаешь?

— Я предлагаю пройти это лечение. Привить на себя чуму и вылечить себя новым лекарством. Естественно под наблюдением врачей, которые зафиксируют результат.

— Но зачем нам помогать фабрикантам?!!

— Вы забыли, что некоторые из вас сильно интересуют полицию. Если вы станете героями, про которых расскажут газеты, ваш арест сильно ударит по царизму. Да, чума — это смертельный риск. Но в глазах народа люди, пошедшие на смертельный риск, за народ кем будут? Вот то-то! И если они будут видеть как мы рискуем за них, то они и больше слушать нас будут.

Дальше была длинная и жаркая дискуссия. Но хоть и медленно, собравшиеся склонялись к мнению Александра. Наконец, увидев, что уже мало кто колеблется, Богданов поставил вопрос ребром.

— Итак, товарищи, кто со мной? Кто сейчас откажется — не осудим. Риск действительно смертельный.

На минуту повисла тишина. Наконец поднялась одна рука, за ней другая и почти одновременно ещё трое подняли руки в знак согласия.

— Значит, нас семеро. — заключил Александр.

— А кто седьмой? — оглянувшись по сторонам спросили присутствующие.

— Врач форта.

Василий метался по кабинету не находя себе места.

— Твою ж мать!!! Ты представляешь, кого мы упустили?!! И ты говоришь Богданов работал в нашей лаборатории уже полгода?!!

Григорий виновато сопел. Прокол был его. Но и просто так сдаваться он не собирался.

— Он представился врачом. Наши умники его проверили. Действительно врач. Ну и… оставили работать. А то, что это тот самый… Ведь он имел документы не на Малиновского Александра Александровича а на Богданова, да ещё и чёрт его знает кого из какой-то тьмутаракани. Да сам посуди — сколько в России Богдановых?

— Ладно! Замяли! Не это сейчас важно… Важно что делать с этими мурзиками. Ведь они конкретно себе попрививали чуму. У всех симптомы. Хорошо, что ещё только в начале. И хорошо, что не в лёгочной форме.

— А что там с лёгочной формой? — заинтересовался брат.

— Если лёгочная форма — это песец. Даже наше лекарство тут не поможет. Болезнь слишком суровая. Убьёт почти сразу. Под конец эти ребята лёгкие свои выплюнут пополам с кровью.

— Фу! — фыркнул Григорий. — Спасиб! За натурализьм!

— Пжалста!

— Э-э… А всё-таки, чем тот самый Богданов знаменит?

— А ты разве не знаешь? Не читал в энциклопедии?

— Нет, не добрался. Как-то другими делами занят был. Налаживанием охраны, сыскного дела, обучением пилотов… Ведь из нас двоих только я на «серьёзных еропланах» летал… А не на пепелаце типа «мотодельтаплан».