— Ты действительно в это веришь?

Редактор газеты покачал головой.

— Нет. Однако нужно же нам во что-то верить.

Когда Билл вернулся домой, Джинни уже спала, но он, раздеваясь, зажег в спальне свет и разбудил ее.

— Что случилось? — сонно спросила она.

Билл ей все рассказал.

— Городской совет засунул голову в задницу «Хранилищу» так далеко, что сфинктер Ньюмена Кинга пережал подачу кислорода в мозг, — закончил он, забираясь в постель к жене.

— И что будет дальше? — спросила та.

Чмокнув в щеку, Билл обнял ее.

— Не знаю, — сказал он. — Не знаю.

Ни один покупатель не заглянул в магазин.

За целый день.

Дуэйн почитал фениксовскую газету, подмел пол, разобрал последнюю поставку компакт-дисков, постоял за прилавком, уставившись в пустоту, просмотрел почту, полистал журнал, поиграл на гитаре.

Долго он так не сможет продержаться.

В этом сражении он терпел поражение.

Выйдя из магазина, Дуэйн осмотрел в обе стороны Главную улицу и не увидел ни машин, ни пешеходов. «Лоскутный мир», расположенный прямо напротив, рядом с магазином электроники Макгенри, в конце концов сдался, и вчера старуха Лора увезла весь свой товар. По слухам, она собиралась устроить магазин у себя дома, но Дуэйн не был уверен. В последнее время Лора выглядела измученной и озлобленной. Она злилась на своих бывших покупательниц за то, что те не поддержали ее в трудную минуту, арендная плата за последний месяц так и не была внесена, и Дуэйн нисколько не удивился бы, если бы выяснилось, что Лора просто решила свернуть свое дело.

Он понимал, что она должна чувствовать.

То же самое чувствовали все предприниматели из делового центра Джунипера. Жители города любили фальшиво восхвалять малый бизнес и великий американский дух предпринимательства. Они сокрушались по поводу закрытия маленького магазина на углу, жаловались на безличность больших корпораций, на неумолимость крупного бизнеса. Но когда дошло до дела, они предпочли удобство отменному сервису, а низкие цены — качеству.

Теперь не было и речи о верности, о духе взаимопомощи.

Город встал на сторону «Хранилища», на сторону Ньюмена Кинга и его корпорации стоимостью в миллиарды долларов.

Отвернувшись от местных предпринимателей.

Таких, как Дуэйн.

Он понимал, что все определялось точкой зрения. Если бы он сам был только потребителем, то, возможно, поступил бы в точности так же. И все же Дуэйн испытывал возмущение, сталкиваясь с таким недальновидным и эгоистичным подходом.

Потребитель.

Дуэйн прежде не задумывался над тем, какое это агрессивное слово.

Оно порождало у него в сознании образ ненасытного чудовища, пожирающего все на своем пути, единственной целью, самим смыслом существования которого является потребление всего и вся.

Уставившись в окно, Дуэйн поймал себя на том, что мысленно напевает старую песню Рэнди Ньюмена «Важны только деньги». И действительно, важны только деньги, ведь так?

Дуэйн покачал головой. Времена изменились. Двадцать лет назад — да что там, десять лет назад на богача, потратившего миллион долларов, чтобы избраться на выборную должность, посмотрели бы с недоверием и подозрением. Но в 1992 году город подавляющим большинством проголосовал за Росса Перо [30] . Люди или купились на его образ «простого человека» и поверили, что у этого миллиардера с ними больше общего, чем у двух его соперников, или прониклись уважением и восхищением к его огромному состоянию.

Дуэйн подозревал, что на самом деле имело место второе.

Идеалы этой долбаной страны стремительно менялись.

Проклятие, после того заседания городского совета к нему на стоянке подошла какая-то разъяренная пожилая женщина и обозвала его обструкционистом.

— Такие люди, как вы, — с жаром произнесла она, — пытаются остановить прогресс и разорить наш город!

Дуэйн предположил, что под прогрессом она понимала закрытие его магазина и разорение делового центра Джунипера.

Потому что именно это и должно было произойти.

Отойдя от окна, Дуэйн вернулся за прилавок и провел следующий час, листая музыкальный каталог и просматривая список компакт-дисков, которые он не сможет заказать, после чего прошел в подсобное помещение, чтобы разогреть себе на ужин вермишель быстрого приготовления.

Расписание на дверях гласило, что магазин работает с 10 утра до 10 вечера, но уже в половине девятого Дуэйн понял, что можно закрываться. За предыдущие десять часов никто не зашел в магазин, и было очевидно, что теперь уже точно никто не заглянет. Особенно если учесть, что на улице уже стемнело.

Дуэйн выглянул в окно. Все остальные магазины уже закрылись, и на всей Главной улице только у него еще горел свет. Городские власти так и не удосужились поставить фонари, и если раньше это не имело особого значения, особенно пока еще работал «Купи и сэкономь», теперь Главная улица напоминала город-призрак. Вздохнув, Дуэйн запер на два замка заднюю дверь, убрал деньги из кассы в сейф и погасил весь свет, кроме тусклой дежурной лампочки прямо над прилавком. Выйдя из магазина через переднюю дверь, он запер ее за собой.