И вот впереди, высоко над землей, загорелся еще некий объект.

– Эй, Орфу! Мы здесь не одни.

– Колесница?

– Пока не рассмотреть. Я уже и зрение настраивал, но против света трудно…

– Если это колесница, мы можем что-то сделать? Признайся, ты ведь нашел какое-нибудь оружие и забыл сказать мне?

– Нет, дружище, единственная наша сила – в остроумии, – отозвался европеец, вглядываясь в огненную точку, которая быстро приближалась. – Разве что активировать Прибор.

– Рановато.

– Странно, неужели Корос III отправился в миссию безоружным? – хмыкнул бывший капитан подлодки.

– Откуда нам знать, какое оборудование лежало в его каюте? – возразил иониец. – Кстати, ты мне напомнил…

– В чем дело?

– Однажды мы с тобой обсуждали секретную экспедицию ганимедянина к Поясу астероидов.

– Да?

Солнце по-прежнему било в глаза, и все же Манмут не сомневался: прямо на них летела колесница. Голографические кони мчались резвым галопом.

– Что, если он был вовсе и не шпионом? – выпалил Орфу.

– А кем же?

– Ну, подумай: роквеки развили в себе такие качества, о которых мы, жители Пяти Лун, никогда не беспокоились.

– Агрессию? Воинственность?

– В точку. Так вот, я и говорю, может статься, Корос летал туда не в качестве лазутчика, а…

– Прости, пожалуйста, – перебил собеседник. – Гость уже прибыл. Это громадный гуманоид на летающей машине.

Вокруг Манмута загрохотали звуковые удары, по ткани шара побежали волны. Колесница вознеслась еще выше и принялась кружить над путешественниками.

– Наш старый знакомый с орбиты? – безупречно ровным тоном осведомился недвижный краб, который не мог даже посмотреть в лицо надвигающейся опасности.

– Нет. У того бога длинная седая борода, а этот моложав и чисто выбрит. Рост у него – метра под три. – Шекспировед взметнул правую руку пустой ладонью вверх, изображая старинное миролюбивое приветствие. – Вроде бы он…

Колесница подкатила ближе. Великан тоже выбросил руку над головой и помахал увесистым кулаком.

Над головой Манмута прогремел взрыв. Оболочку шара охватило пламя, гелий зашипел, вырываясь наружу. Маленький европеец едва успел уцепиться за край гондолы, чтобы не вылететь прочь. Извивающаяся масса горящей ткани вместе с путаницей тросов и деревянной корзиной со свистом устремились к плато Фарсида, расстилающемуся тридцатью километрами ниже. Ноги моравека отчаянно болтались над головой, и лишь пальцы свирепо сжимали бамбуковый поручень.

Призрачные кони повернули обратно и проскакали сквозь клубы огня. Человекобог протянул ладонь и поймал черный конец уголепластового каната. Вопреки здравому смыслу, вместо того, чтобы вырвать дерзкую руку из плеча, многотонная гондола резко дернулась и замерла на месте.

Великан хлестнул коней, и колесница понеслась на запад, к вершине Олимпа, таща за собой на буксире тяжелую корзину со всем ее содержимым.

Уже час или около того вездеход месил дорожную бурую глину среди полей и холмов Средиземного Бассейна. В ночи разошелся немилосердный ливень; стеклянную кабину то и дело сотрясал оглушительный гром. Во время одной из ярких вспышек Даэман ткнул пальцем в темные кресты:

– А там кто – люди?

– Нет, калибано, – ответила Сейви.

Она хотела еще что-то добавить, но вдруг собиратель бабочек не выдержал:

– Останови колымагу.

Еврейка затормозила, включила фары и сняла линзы.

– Что случилось? – быстро спросила она, взглянув на искаженное страданием лицо молодого спутника.

– Сейчас умру с голоду, – сообщил он.

– В мешке найдется пара питательных плиток.

– …и от жажды.

– У нас есть бутыль с водой, а в дождик ничего не стоит пополнить запасы.

– Мне надо, – нехотя признался Даэман. – И срочно.

– Ах вот оно что. – Старуха вздохнула. – Да, чего только нет на этом вездеходе, а туалет не предусмотрен. Значит, всем придется поразмять ноги.