Выходит, я очутился не на "одной из" каких-то там планет, а на своём родном Свефе, в "блистательном Оррэ-Гилви", столице системы Линаэна. В двух часах пути наземным транспортом от Хавенкора, где осталась моя семья.

Сев на землю возле своей находки, я решил, что больше не пойду никуда. С меня хватит.

До сумерек я просидел, не сходя с места. А потом меня нашёл шианид.

То есть, сначала я не знал, что это шианид. Кто-то осторожно тронул меня за плечо - но я даже не вздрогнул. Просто оглянулся. Наверное, если бы я увидел у себя за спиной Идафала, Алагона, или ещё какое-нибудь чудовище из тех, которых так красочно живописал в своём "Пророчестве" Сабон Свидетель, не испытал бы ни страха, ни удивления.

Но у меня за спиной стоял не Идафал и не Алагон, а всего лишь маленький шианид, напоминающий цветок на толстой ножке. Вообще-то, шианиды - не растения. "Стебель" - это их тело, то, что похоже на розовые лепестки - щупальца, которые заменяют конечности. "Сердцевина цветка" - на самом деле глаз. Вот этим-то глазом он и смотрел на меня, а дотронулся одним из щупальцев.

Откуда шианид взялся на моей погибшей планете, я не имел ни малейшего представления. А объясняться с ним мог только жестами. Шианиды не способны разговаривать ни на универсальном, ни на каком другом языке. Друг с другом они ведут диалоги мысленно. Для коммуникации с представителями других рас прежде использовали специальные устройства. Этот шианид никакой техникой не располагал.

Но из нашего "немого" диалога я понял достаточно. Шианид звал меня пойти за ним туда, где есть кто-то, похожий на меня и на него - надо полагать, другие разумные существа. Он растолковал, что тоже был там, с ними, но, почувствовав присутствие неподалёку ещё кого-то живого, отправился на поиски - и обнаружил меня.

Выбор у меня был невелик - следовать за шианидом или оставаться посреди развалин Оррэ-Гилви. Я выбрал первое. Куда он меня поведёт, я уже догадался. И вскоре догадка подтвердилась: мы пришли к Бункерам.

Эти подземные укрепления были построены за городом как раз в качестве убежища на случай войны. Конечно, укрыться в них могла лишь малая часть населения столицы, всего несколько тысяч человек. Но не произошло и этого. Бункеры не спасли никого из моих соотечественников. Почему - оставалось только гадать. Среди нескольких десятков обитателей убежища были все, кто угодно, но не свефийцы.

От нардионца по имени Вьекен я узнал, что собравшиеся в Бункерах - такие же случайные "гости", как я. Последние солдаты последней войны, которым после окончательного крушения обоих воюющих лагерей нужно было остановиться хотя бы где-то. Сам Вьекен и несколько его сослуживцев больше стандарт-месяца провели в поисках какой-нибудь планеты. Спрашивать, почему они не попытались вернуться домой, я не стал. И без того знал, что Нардионская республика, некогда претендовавшая на место одного из самых могущественных государств в исследованном космосе, превратилась в пыль. Но судьбой других планет системы Линаэна я всё же поинтересовался.

– Ты имеешь в виду обитаемые планеты?
– уточнил Вьекен.

– Газовые гиганты меня мало волнуют.

– Обитаемых больше нет, - покачал головой нардионец.

– Ни одной из четырёх?

Вьекен кивнул, и принялся жевать сморщенное красное яблоко.

Запасов пищи в Бункерах было предостаточно. По крайней мере, для тех из нас, кому подходила свефийская пища.

– А как насчёт этой планеты?
– здравый смысл подсказывал, что мой вопрос - бессмысленное сотрясание воздуха. Но я всё-таки закончил: - Тебе удалось исследовать её из космоса? Может, где-то остались...

– Нет, - перебил он.
– Я понимаю, почему ты спрашиваешь, но - нет.

– Нигде не осталось никого...
– раздалось шипение за нашими спинами. Это был голос хивини. Да, среди нас нашлось место и бывшему противнику. Но лично у меня он теперь не вызывал никаких враждебных чувств. И вообще никаких чувств. Как и все остальные.

Хивиниец разводил в Бункерах слякоть, но мне до этого было мало дела. К тому же, надолго он среди нас не задержится. Насколько мне известно, хивинийцы как раз из тех, для кого свефийская пища пищей не является.

– Нигде не осталось никого, - повторил хивини.
– Я не ощущаю ни одного из моих соплеменников... Я - последний. Вселенная мертва и пуста...

Услышав это, ещё один персонаж из нашей компании, старый одноглазый рифсвон, вздрогнул и сделал рукой знак, по верованию его народа защищающий от злых сил. Рифсвоны подвержены предрассудкам. Хивинийцев, которые обладают обострённой интуицией и действительно на каком-то уровне способны чувствовать присутствие сородичей, как бы далеко те ни находились, они считают чуть ли не сверхъестественными существами, чьи слова имеют силу недобрых пророчеств.

– Вселенная пуста...

– Ерунда, - отрезал Вьекен. В отличие от рифсвонов, нардионцы ни перед кем не склонны впадать в священный трепет.
– Даже если ни один обитаемый мир не уцелел - что, вообще-то, трудно допустить - на разных планетах должно остаться много таких же случайных групп, как наша.

– Про группы не знаю, - подал голос до тех пор не участвовавший в разговоре житель планеты Сингао, которая воевала на нашей стороне.
– А насчёт обитаемых миров могу сказать вот что. В моём корабле есть универсальное устройство полисвязи. Пока я летел сюда, и несколько дней тут, на планете, пытался связаться с каким-нибудь миром, поймать хоть какие-то сигналы - и ничего. Все виды связи молчат. Информационные сети не работают. Похоже, они больше не существуют. Физически.