Шрифт:
«Когда они начнут драться, я убегу».
Кала обходит человекоголовую статую орла и открывает урну за урной.
Пусто.
Но Ключ Земли должен быть где-то здесь.
Она чувствует это.
Здесь, здесь и здесь.
Но где?
Кала заходит за статую. Сдвигает крышку небольшой каменной гробницы, куда могла бы поместиться кошка или собака.
Внутри только пыль и обрывки истлевшей ткани.
Девушка задумчиво смотрит на статую. Может быть, это и есть ключ? Тогда утащить его будет непросто… Кала поднимает факел повыше, затем включает фонарик и внимательно изучает распростертые крылья, вытянутую шею, волосы на голове статуи, заплетенные в косы. Разглядывает лицо: глубоко посаженные, идеально круглые глаза, широкий нос с большими ноздрями, невысокий квадратный лоб. Статуя целиком сделана из золота.
Кала еще раз проводит лучом фонарика сверху вниз.
Ничего.
Но потом что-то привлекает ее внимание.
Остановившись в пяти футах от Маккавея, Тиёко бросает в его сторону камешек. Привлеченный шумом, набатеец напряженно вглядывается в темноту, пока девушка неслышно проскальзывает мимо него в хранилище. Держась поближе к стене, Тиёко аккуратно пробирается между каменными тумбами. Благодаря прибору ночного видения она может сказать, что никакой ценности они собой не представляют.
Просто большие серые глыбы.
Рядом с одной из них Тиёко обнаруживает Кристофера.
Он сидит, скрючившись, и пытается разглядеть, что делает Кала. Тиёко сама толком не видит, чем та занимается.
Судя по звукам, что-то ищет. Очевидно, Ключ Земли.
«Дура».
Тиёко забирается на ближайший каменный блок, чтобы получить лучший обзор. С высоты десяти футов она смотрит, как Кала ковыряется ножом в голове статуи. Увлеченная этим делом, шумерка не замечает, что Байцахан подобрался совсем близко. Маккавей по-прежнему спокойно ждет у входа. Кристофер тоже, судя по всему, не собирается ничего предпринимать.
«Он не мог не заметить Байцахана. Значит, специально не предупреждает Калу. Парень вступил в Игру. Интересно».
Тиёко поднимает глаза к потолку, и у нее перехватывает дыхание. Слова, цифры, знаки. Она включает камеру в приборе ночного видения, увеличивает изображение и делает несколько снимков. Быть может, Ключа Земли здесь и нет, но эта информация ей точно пригодится. Она узнаёт слово «золото» по меньшей мере на четырех языках.
Заинтересовавшись, Тиёко щупает камень, на котором стоит.
Достает вакидзаси и осторожно чиркает лезвием по поверхности.
И наконец понимает, что хранится в этой комнате.
Кала запрыгивает на алтарь, чтобы заглянуть в лицо статуе.
Пробегает пальцем вдоль золотой челюсти и обнаруживает зазор. Рядом с ухом – крохотную выпуклость. И точно такую же – на другой стороне.
Тайник?
Кала достает нож и вставляет лезвие в зазор. Челюсть опускается, и шумерка обнаруживает во рту у статуи сферу из черного стекла размером с бейсбольный мяч с идеальным треугольным отверстием. Посветив на нее фонариком, Кала замирает, завороженная очертаниями континентов, глубинами океанов и горными пиками.
Земля.
– Нашла, – шепчет она.
Ключ Земли.
«Я нашла его».
Ань Лю
Китай, Сиань, уезд Гаолин, Тунъюаньчжэнь, незарегистрированная подземная недвижимость, резиденция Лю
СПАЗМ.
Хлопхлоп.
СПАЗМхлоп.
СПАЗМхлопСПАЗМСПАЗМ.
СПАЗМхлоп СПАЗМхлоп.
СПАЗМхлоп СПАЗМхлоп.
СПАЗМСПАЗМхлоп.
Хлоп СПАЗМхлопхлоп.
Хлоп СПАЗМСПАЗМ.
Хлопхлопхлоп СПАЗМ.
СПАЗМхлоп СПАЗМхлоп.
СПАЗМхлопхлоп СПАЗМ.
Тело Аня выгибается дугой. Секунду назад он спал, но внезапные судороги скрутили Аня, и теперь все его силы уходят на то, чтобы удержать язык подальше от зубов и не удариться головой. Из соседней комнаты доносится громкий протяжный звук, но сонный мозг, тщетно пытающийся вернуть контроль над телом, не понимает, что происходит.
Звук напоминает сигнал будильника. Или сигнал горна, при помощи которого отец каждое утро будил маленького Аня на тренировку.
Его – хлоп — его – хлоп — отец.
Папаша хренов.
Все новые судороги пробегают по телу.
Это не обычный приступ.
Это что-то другое.
Его отец.
Он был здесь!
Ань кое-как переворачивается на бок. Парня все еще трясет, но теперь у него перед глазами – лежащие на красном бархате талисманы, оставленные Тиёко.