Боль усиливалась, хотя казалось, что больше и некуда.

Мэрлена не заметила, как к двери подошли две фигуры. Женщина и девушка, что стаяла позади и любопытно разглядывала Мэри через плечо пожилой спутницы.

— Мита! Ты только взгляни на неё! — вскрикнула женщина, да так громко, что Мэри подняла голову, позабыв о боли и страхе. — И это дочь Марии? Какой ужас! Ни её красоты, ни магии… — Запричитала она, вспоминая мать девочки, блестящую целительницу.

Девушка пожала плечами, ничего сказать против или же за, она не могла. Ведь не знала ни Марию, ни Мэрлену, только слышала рассказы.

— И как у охотников только рука то поднялась на бедное дитя? Она ведь практически человек, магии всего ничего! Зря только путь такой проделала и без нас бы все обошлось. Эх, Мита, Мита… Разбирайся ты с этим одна, а я пойду друзей старых навещу, раз уж приехали, закуплюсь земными травами. Глядишь, там и не зря время потеряю. Всё перемешалось, теперь по внешности человека даже нельзя сказать о скрытой магии. Даже в Истинных теперь чужая кровь, наш мир катится ко всем чертям.

Девушка кивнула и проводила пожилую ведьму взглядом. Та шла довольно бодрым и быстрым шагом, длинные седые волосы разлетались, словно фата, никому и в голову не придёт, что совсем недавно, в скромной компании с двумя учениками, ведьма отпраздновала двухсотлетие.

Мита отпёрла дверь и приблизилась к пленнице, присела рядом на колени и погладила Мэри по голове, боль разом ушла. Ведьма взглянула сквозь слезы на свою прекрасную спасительницу, на секунду она подумала, что перед ней прелестная фея или дух, но возможно, это всего лишь галлюцинация. Рядом с Мэри, её джинсами и старой разношенной футболкой, принцесса в синем платье казалась неуместной рациональному взгляду. Может быть, мозг, решив избавить Мэри от боли, поместил в беспамятство, полное ярких и прекрасных снов?

— Как ты себя чувствуешь? — спросило видение, хотя прикосновение тонких пальцев к лицу ощущались вполне реально. — Можешь называть меня Мита, я здесь, чтобы помочь тебе. Я знакомая твоего брата Мэтью.

Мэрлена глубоко дышала, ответить она не могла, боялась вновь сорваться в рёв. Мита набросила на бедную девочку синюю накидку, что скрывала её голые плечи.

— Через полчаса, они уберут с тебя заклятие, и будут проверять твои способности. Возможно, они захотят просмотреть твою память. Всё проверят, ничего не обнаружив, оставят в покое и отпустят. А ты невиновная, Мавийя так сказала. Можно и без всего этого — одно её слово, но почему-то она решила идти тяжёлым путём. Ты ничего не бойся. Я буду постоянно с тобой, и если что-то пойдёт ни так, вмешаюсь.

Единственное, что мог делать Мэтью в минуты, когда сестра одна в темнице — выслушивать упрёки Амэлтеи, а также пригласить в гости Ирину и Кристофера, постараться заниматься хоть чем-то.

По каким признакам, без лука и стрел, следует искать истинную любовь, никому не известно. Это происходит само по себе. Но все же, лекарь решил изучить этот редкий феномен, когда пара знает наверняка — они предназначены друг для друга на века. С незапамятных времён люди, маги — все желали найти ответ этому вселенскому чувству возвысившемуся над жизнью и смертью.

Мэтью держал обоих за руки. Получив полное согласие с их стороны, он проверил всё, что только мог, группу крови, линии на ладонях — ничего необычного. Разве что их ауры резонировали на одной частоте. Мужчина глубоко вздохнул и так понимал, что не предстоит ему раскрыть тайну любви, но он ожидал найти какой-то лучик надежды или меленький намёк.

После кружки чая Ирина все же осмелилась спросить, что будет с Мэрленой. Кристофера ужасно мучало чувство вины. Он ни при чём, но совести этого было мало. Даже если ведьма вернётся в целости и сохранности, парень не сможет спокойно взглянуть в её глаза. Сейчас же он с трудом мог смотреть на Ирину, а она постоянно успокаивала и твердила, что всё обойдётся.

— Остаётся надеяться, что она не провернёт какую-нибудь глупость, — сухо сообщил Мэтью, по его лицу очень легко определялось, что этой ночью он не сомкнул глаз. — Я сделал всё, что в моих силах. Но идти вслед за ней я не могу… — Мужчина так тяжело вздохнул, что отпали все расспросы по этому поводу. — Её сущность очень близка к сумасшествию. И скорее всего Вагнер будет держаться за это. Она — Ведьма на Грани. За последние тридцать лет, таких рождается всё больше. Наш мир, ваш мир — они сплетаются. Иногда Мэри может разглядеть Магический мир в вашем, но последнее время это случается чаще. Знаете, как если бы две картинки, нарисованные на тонкой бумаге, наложили друг на друга. Попробуйте ей доказать, что на небе не два солнца. Если у Вагнера плохое настроение, он обязательно настоит на своём и лишит Мэри способностей.

— Но ведь все не так плохо, — обрадовалась Ирина, ей до этого момента мерещились костры инквизиции.

— Смотря, какой способ они решат применить, — грустным голосом, стараясь не смотреть на Мэтью, сообщил Кристофер. — Есть ведь три?

— Да, но обычно считаются с двумя. Первый способ давно вышел из обихода: кольцо, лишающее силы. Со временем от этого пришлось отказаться, не эффективно. Многие решили, что потеря магии куда существеннее потери пальца. Второе — отнять силу, от души отрывают магию и после этого немногие выживают. А третий способ — он напоминает консервацию, мага закрывают в теле младенца, и он пропадает на года. Потом можно вернуть его обратно, но это сложно. Нужно найти этого ребёнка, не обладающего ни единой схожестью с тем, кто в нём. Затем, нужна кровь родственника, слово-ключ, что наговорил судья, и сложнейшее заклинание возвращения силы, памяти, духа, тела и так далее… Могут ещё просто запретить ступать на Землю, тогда Мэрлена останется жить в Междумирье либо в своём мире, который ей совершенно чужой.