Шрифт:
Двое суток Йоха выполнял какие-то обязанности, которые, по его мнению, ничего общего не имели с его скорбью. Отца он любил.
Стоя у гроба и читая Псалтырь, некрещеный Йоха, выросший в семье, где не было верующих, не понимал…
«Помяни, Господи, царя Давида и всю кротость его…»
Глава 41. Гениальная цепочка
Мирон Лукич Бедношея – один из тех «бизнесменов», что таскают с голодной Украины «не кондицию» в относительно благополучные города России. Денег у него нет, но очень хочется ему денег…
В прошлом инженер-строитель, теперь средней руки шмандралер, Мирон Лукич лелеет мечту: как он, взяв бракованную посуду в Харькове, привезет ее в Воронеж, там обменяет все это на рыбу, нет, извините, на муку. Муку отвезет в Архангельск, обменяет на рыбу, продаст рыбу и купит велосипеды, которые и отвезет в Харьков, чтобы обменять на посуду… Формула такова: товар – деньги – товар, и так без конца, видимо важен сам процесс.
Вот на него-то тусовка и вышла. В гениальной цепочке появился еще и Казахстан, девственно-чистый, сулящий огромные прибыли… И загорелся наш господин Бедношея! И захотелось ему превратиться из мелкого спекулянта в крупного воротилу. Замаячили пред светлыми очами бывшего Харьковского инженера горы «зеленых» хрустящих бумажек… Развели пацаны взрослого дяденьку. Закрутилось, завертелось колесо. Кто кого обует?
– Вы, ребята, тренируйтесь! Торгуйте посудой… Денег? Денег я вам не дам!
– Нет! Лукич! Ты нам телефон оплати и в командировку ехать, срочно! Факс пришел, с вызовом…
– Так может они оплатят?
– Может и оплатят, но ты деньги сейчас давай!
Так и пошло. Тянули ребятки с Лукича деньги, загоняли его посуду по дешевке и брали из этих сумм. А денег требовалось много… Лукич приуныл, глядя на расходы. Денег нет и товара нет, а ребятки разводят руками и улыбаются. Кормили Бедношею авансами, состоящими из рассказов Влады о несметных богатствах, которые вот-вот посыплются на него, как из рога изобилия…
Но богатства не сыпались. Лукич был патологически жаден, а это сильно тормозило процесс развития фирмы с диким названием «ФБГ». Обе высокие стороны: тусовка и Мирон Лукич, все дальше и дальше отходили друг от друга. Началось с элементарного недоверия, кончилось откровенной ненавистью.
Влада, к тому моменту пробившая-таки большой заказ с предоплатой, быстренько позвонила куда надо и отменила договор, здраво рассудив, что один злобствующий Лукич лучше Интерпола… Попадать на огромные суммы, не поимев с этого ничего, Влада не хотела. Остальные члены команды только моргали глазами да кивали. Год, положенный на то, чтобы создать крупнейший в своем роде концерн, явно не удался.
Лукич вдруг взъерепенился и стал наезжать на своих бывших партнеров. Требовал возвращения сумм, возобновления контрактов. Дошел до того, что стал угрожать. Влада перестала подходить к телефону. Появились какие-то люди… Кому-то били морду… Митьку совсем запугали. Влада металась меж нескольких огней. Ей надоело бояться, она пошла на стрелку к Лукичу.
Просидев у своего патрона с полчаса в обществе четырех мужиков и послушав не очень изысканный мат, она поняла, что дальнейшие отношения потеряли всякий смысл. А уж когда ей пообещали, что за долги продадут в Турцию, откровенно развеселилась Крыша Лукича, высокий молодой кавказец, не выдержал и спросил:
– Куда ты полезла, женщина? А?!
Влада посмотрела на него, прищурив глаза, и спросила:
– У тебя есть жена?
– Есть.
– И дети есть, наверно?
– Да.
– А твоя жена думает о том, чем она накормит своего ребенка?
– Но я же – мужчина! – возмутился кавказец.
– А в моей семье мужчина – я! – твердо отчеканила Влада. Кавказец посмотрел на нее задумчиво, потом перевел взгляд на Лукича, тот сидел, вжавшись в кресло.
– Слушай, ты им зарплату платил?
– Нет, но…
– А чего ты хотел, чтоб они не воровали? Кушать все хотят. На что им жить! – он пожал плечами.
– Одну ее, – Лукич указал на Владу, – я бы содержал, а всю эту компанию… В общем, пусть пишет расписку: сколько она мне должна и когда отдаст.
– Расписку? – усмехнулась Влада, – ладно, я напишу расписку. Бумага все стерпит…
Ей выдали клочок бумаги, где она написала, что требуемую сумму вернет в течение месяца, а дальше начинает работать счетчик. Расписалась, довольный Лукич взял бумажку, прочитал, покивал головой и, сложив, спрятал в портмоне. Влада поднялась, чтобы уйти. Мужчины также поднялись со своих мест. Ее больше не удерживали. Кавказец пошел с ней к выходу, чтобы открыть дверь. Они простились, кивнув друг другу.
На лестничной площадке маялся пьяный Гришка – родственник господина Бедношеи.
– Владочка! – размазывая пьяные слезы, возопил он и полез обниматься. Влада заставила себя улыбнуться и постаралась отстраниться от мокрых Гришкиных губ.
– Эх! Жизнь! Ты прости их…
– Я не в обиде.
– Я-то, я-то ведь без дома остался! Дом-то продали, а денег нет, все на долги забрал он, – Гришка махнул рукой в сторону двери.
– Как же так? – Влада уставилась на него, не понимая.
– Раздел меня родственничек! Племянничек… Говорит, что ты виновата, – Гришка искательно заглянул ей в глаза.