Шрифт:
– Давно?
– Да нет, только что.., – неопределенно отвечаю я
– За поворот? – опять спрашивает мужик, и взгляд его становится подозревающим. Я киваю. Мужик оглядывает меня с головы до ног, потом смотрит, почему-то, мне за спину. Я пожимаю плечами и хочу уйти, но в моей голове возникает вопрос, и я задаю его:
– А телега твоя где?
– Телега? – удивляется он.
– Ну да. Колесо-то откуда?
– Ах, колесо.., – он не отвечает, а обходит меня кругом и быстро убегает по дороге к повороту.
Я иду за ним, точнее теперь за ними: за колесом и его хозяином. Хотя я, конечно, иду по своим делам, это они куда-то заполошно бегут, дороги совпали…
Я ускоряю шаг: как-то скорее подсознательно. Не то чтобы мне было очень интересно, просто я понимаю, что иду очень быстро, нет, я уже бегу за ним – за хозяином укатившегося колеса.
Вот он – поворот. Сейчас я увижу его спину и спутанные волосы…
– Эй! Эй! Погоди! Да постой же ты!
Он далеко, но он меня слышит, оборачивается.
– Постой!
Но мужик только прибавляет ходу.
Не может же оно так долго катиться! В самом деле: дорога не под горку, чего оно так разогналось? На бегу я оглядываюсь по сторонам, всматриваюсь: в заросшую травой и одуванчиками обочину, в неглубокий овражец; надеюсь увидеть злополучное колесо, валяющееся в бурьяне. Но нет, его нет нигде!
Я догоняю мужика. Он сидит посреди дороги и плачет, размазывая пыльные слезы по заросшим щекам.
– Ты чего? – растерянно обращаюсь я к нему, не понимая его горя.
– Все! – подняв голову, сообщает он мне обреченно, – Все!
И столько обиды и тоски в этом «все», что я замираю и не нахожу в себе слов для вопроса или ответа. Стою рядом, как столб и смотрю на плачущего человека.
– Укатилось…
– Куда?
– Теперь все! Не знаю… Эх!
– Да валяется где-нибудь, найдем! – обещаю я несчастному владельцу колеса, поражаясь его слезам, – Бог с ним, с колесом! У тебя же где-то телега с лошадью остались. Давай, возвращайся. Я еще поищу, а ты меня догонишь. А то лошадь уведут.., – Я говорю все это, сам не веря себе, потому что вижу, как мои слова действуют на мужика. Лицо его сначала вытягивается, потом, неожиданно разглаживается и светлеет.
– Вставай, – говорю я, протягивая руку, чтобы поднять его с земли. Он улыбается, а потом начинает хохотать, разглядывая мое недоумение.
– Ты чего ржешь? Чокнутый, что ли? – Совсем теряюсь я
– Да ты не понял, паря! Ты не понял!
– Чего я не понял?
– Не мое это колесо, – мужик легко вскакивает, отряхивает руки, хлопает себя по штанам, чтобы сбить пыль.
– Не твое? Что ж ты мне голову морочишь! – Я начинаю злиться на него и на себя. Бегаю, как дурак, за ним и его деревяшкой!
– Это – Колесо Счастья! – светло улыбаясь, неожиданно сообщает мужик. – Раз в жизни такое встретишь, сможешь поймать, и все тебе будет…
– Вот оно что, – отвечаю, а сам вспоминаю бабкины рассказы про чудо-колесо, что катится где-то по дорогам…
А мы уже идем вместе туда, дальше, вслед за чудом по пыльной дороге и говорим, говорим…
Глава 43. Зима, или игры со смертью
Убежать некуда, со всех сторон подступает тьма. Она осязаемо-плотная, материальная, нестерпимо непроницаемая и холодная. При этом все тело стало мертвенно ледяным, до такой степени, что кипящая вода не могла его согреть. Вздувается, пузырится, краснеет кожа, плавает ошметками в кипятке, а мозг не хочет спасать тело. Мозг напряженно борется с наступающей тьмой. Только глаза живут, они не моргая пялятся в черноту, но не видят ничего…
Гул извергающейся воды, к которому давно привык слух, воспринимается, как вечный фон к черному «ничто». Постепенно какой-то посторонний звук примешивается и заставляет мозг включить дополнительную восприимчивость. Стук усиливается…
– Да! – неожиданно раздраженно орет глотка
– Выключи воду! Я не могу уснуть!
Голос, человеческий голос… Откуда в этой полной тьме человеческий голос? И что ему нужно?!
Тело начинает жить, нервы рапортуют о поврежденных участках кожи, сердце бешено колотится, легкие задыхаются от горячего пара… Свет! Яркий, искусственный…
– С ума сошла!
– Да у тебя здесь не продохнешь!
– Не твое дело!
– Ты скоро растворишься совсем в этой воде и уйдешь в трубу, в канализацию.
– Ну и что? Может, я этого хочу! Может, мне это необходимо!
– Тебе надоело жить?
– Мне надоело так жить!
– Ну так живи по другому.
– Закрой дверь! С той стороны.
Она включила свет и выключила воду. Все, смерти нет. Тени расползлись по углам и будут там сидеть до следующего раза.
С трудом подняв себя из эмалированного гроба, ему удается выбраться наружу. Его лица нет в зеркале. Значит, он умер? Чушь, это запотело стекло. Лицо как лицо, только постарело очень. Это от жары. Надо побриться…