Оказавшись за воротами, на достаточно безопасном расстоянии от своры бомжей, я удивилась: что меня так напугало? Но, как бы там ни было, мне все меньше верилось, что Саша могла прийти сюда одна, тем более ночью.

Я почти дошла до своей «восьмерки», когда услышала за спиной топот босых ног и громкое дыхание. Я обернулась и увидела ту самую девочку-бродяжку. Она остановилась в двух шагах и уставилась на меня. Я, в свою очередь, рассматривала ее, ожидая, что будет дальше.

Определить точный возраст бродяжки я так и не смогла: она выглядела лет на четырнадцать, но ей вполне могло быть и двадцать. Девушка была очень худой. О том, что она плохо питается, можно было судить по ее волосам и коже. Все лицо покрылось какими-то болячками, длинные волосы потускнели и висели безжизненными космами.

– Ты хотела мне что-то сказать? – попыталась я подбодрить ее, видя, что она никак не решается заговорить.

– Дашь денег, скажу, – проявила нищенка неожиданную деловую хватку.

Я пошарила в кармане. Мелочь закончилась. Я достала десятку и показала девчонке. Ее глаза заблестели ярче, она протянула замурзанную ладошку, но я не спешила отдавать ей деньги.

Девчонка насупилась, вопросительно глядя на меня и хмуря светлые брови.

– Говори, – попросила я.

– Не-а-а, – невозмутимо ответила бродяжка и вытерла кулаком нос, – ты тогда мне денег не дашь. Я точно знаю. Дай денег, тогда скажу.

Она с вызовом опять уставилась на меня. Я покачала головой.

– Не хочешь говорить – не надо. – Я сделала вид, что собираюсь сесть в машину, и уже открывала дверцу, когда услышала:

– Погоди.

– Я тебя слушаю.

– Тебе дед Аркаша нужен, – нехотя сообщила она.

– Какой дед Аркаша?

– Ну, ты же знахаря искала?

– Да.

– Вот и иди к деду Аркаше. Он тебе нужен. Денег дай, – без перехода заныла она. Я протянула десятку. Она ловко схватила бумажку и быстро спрятала ее за пазуху.

– А дед Аркадий в самом деле знахарь? – недоверчиво спросила я.

– Дед Аркадий – алкоголик, – авторитетно объяснила девчонка. – Но люди думают, что он колдун. Потому и ходят.

– Ты можешь мне показать, где он живет? – спросила я и торопливо добавила: – Я тебе еще десятку дам.

Девчонка с радостью согласилась и повела меня в противоположную от главного входа сторону.

Был Аркаша колдуном или нет – доподлинно неизвестно. Но клиенты у него не переводились. Было ему около шестидесяти, но ни отчества, ни фамилии никто не знал.

Казалось, он жил на кладбище всегда, обитая в старой будке кладбищенского сторожа, построенной еще в прошлом веке и сохранившейся до наших дней разве что чудом. Когда сделали новые ворота, то и сторожу поставили новенький домик неподалеку от церкви. Старую будку ломать не стали, и Аркаша воцарился здесь полноправным хозяином. Понемногу подрабатывал могильщиком, но основные деньги на жизнь получал от клиентов. Брал он немного, но голодная смерть ему не грозила.

Все это я узнала от моей проводницы, которую звали Зинкой. Она оказалась смышленой и разговорчивой, мы быстро нашли общий язык.

Покосившаяся избушка в самом деле выглядела до крайности ветхой. Прямо посреди крыльца рос красивый лопух, окна были темными от грязи, крыша заросла мхом.

Я поднялась по скрипучим ступенькам и постучала в дощатую дверь.

– Чего стучишь, заходи, – посоветовала Зинка и первая прошмыгнула в темные сени. Я последовала за ней и очутилась в крошечной комнатке. Кроме стола и кровати в углу, никакой другой мебели не было. Под потолком висели пучки каких-то трав. Возле двери валялось множество пустых бутылок.

Хозяин далеко не сразу заметил наше появление. Он был пьян. Помня о словах Зинки, я не очень-то удивилась, так как она утверждала, что дед Аркадий постоянно бывал или «пьян», или «сильно пьян». Изредка, правда, напивался до белой горячки.

Трезвым его никто и никогда не видел.

Я немного потопталась у порога, разглядывая толстого, лысоватого мужичка, сидевшего за столом возле окна. Когда мне это надоело, я громко кашлянула и поздоровалась. Взгляд его мутных глаз скользнул по моему лицу и ушел в сторону.

– Дед Аркаша, я тебе клиентку привела, – звонко сообщила Зинка.

– Проходи, раз пришла, – вздохнул хозяин, пытаясь сконцентрировать на мне взгляд. Тяжелые веки так и норовили опуститься, похоже, его неудержимо клонило в сон.

Тем не менее я решила воспользоваться приглашением и осторожно присела на стул. Зинка расположилась на перевернутом ведре. Уходить она явно не собиралась и вообще чувствовала себя здесь как дома.

Аркаша снова посмотрел на меня и внезапно оживился.