— Есть, Иваныч! Есть даже фамилии пострадавших владельцев этих машин. Из четверых пропавших, а скорей всего, погибших, дочь моего знакомого, генерального директора компании «Монолит», нашего полковника в запасе.

— Так что мы тянем, надо звонить и узнать о требованиях бандитов, — перебил Зоба Цветков.

— Вам светиться не надо, — сказал Бутов, — они вас вычислят, а вот мой телефон не пробьют. Я такие переговоры вел уже не раз. Думаю, будете не против? Еще не мешало б нам, как можно быстрей, подсоединить Сайгу. Без него такую «корягу», как Князь, мы не вытащим и не уничтожим.

— Не уничтожим, не уничтожим. Все у вас задним числом и с пессимизмом. То, что мы здесь, спасибо и Вам, Игорь, и полковнику огромное, но ваши секретные разработки могут не успеть за нашими пулеметами, за выстрелами снайпера, за теми, кто пытается отстрелять всех нас, как куропаток. Где вы, Игорь? Где ваши предложения до того, как по нам начинают палить даже из гранатометов? Вы ведь не «скорая помощь», вы с Сайгой власть, вы правосудие, опера, милиция! Сдается мне, что мы еще и за все трупы будем отвечать по полной? Хуже, если нас поставят к стенке за высокопоставленную особу — Князя, которому мы наступили на поганый хвост. Хорошо, майор, берите руководство на себя, но сразу предупреждаю, что я лично поеду на встречу с этими козлами. Фомич! Мы что, не бойцы? Все, хватит с этой нечистью возиться. У нас есть Кореец, Громила, дающие уже показания, да много фактов, для того, чтобы брать Князя за жабры, — закончил свой раздраженный монолог Цветков.

— Еще у нас есть руководство Центра «Сузуки», марки и номера угнанных машин, — вставил свое Фомич.

— Хорошо, звони, Игорь, как профессионал, но лучше с телефона Сергея, — Цветков продиктовал номер телефона.

Бутов набрал номер телефона «Челентано» и дал ему добро на «стрелку» от имени генерала у Жар, в 16.00. Отключившись, он доложил требования говорившего всем присутствующим.

— Это ведь совсем не далеко от князевской резиденции, — сказал сразу Марков.

— Нам Сайга еще трех оперов обещал подбросить для захвата Князя. А те, кого мы уже повязали, находятся в том отделении милиции, которым в свое время руководил сам полковник, это так, к слову, о помощи, товарищ генерал. Мы ведь идем на все мыслимые и немыслимые нарушения. Нет ни санкций на задержание, ни постановлений, короче, сплошные уголовные нарушения. Поверьте, полковнику очень нелегко вести двойную игру, и еще: зная о кроте в системе, не засветиться, — Бутов говорил спокойно, не вызывающе, прямо смотря в глаза Цветкову.

— Игорь! — сказал Цветков, — извини, но надо работать дальше. Промедление смерти подобно. То, что не по правилам и не по законам, так того обстановка требовала, — Цветков обхватил голову руками и процедил сквозь зубы: — Чистая правда со временем восторжествует, если проделает то же, что явная ложь. Так пел Высоцкий, и это правильно.

— Что, голова болит? — спросил Марков.

— Да, Эдуард, разболелась. Эдик, ты тут самый боевой опер, хоть и капитан, скажи мне, как вызволить дочь? Фомич, попроси у сестры что-нибудь от головы.

— Я по поводу Князя скажу так: его помощники понаделали много ошибок, и ему светиться сейчас не резон. Встречу он предлагает недалеко от дома, а значит, Татьяна может быть у него. В случае если вы приедете, он покажет дочь, а вот чем все закончится — можно только догадываться. Я бы не стал держать у себя долго девочку, поэтому он и торопится, он не готов после такого поражения в трех местах биться с нами. Ему надо выиграть время, расставить силы, ему нужен сейчас мир, но если он почувствует победу, то никто из нас живым не уйдет. А Татьяна точно у него, — высказал свое мнение и предложение Марков.

— Выходит, надо брать сегодня Князя не ночью, как планирует Сайга, а сейчас, немедленно, пока он не стянул свои силы и не разгадал наши планы. Тем более его поддерживает и информирует кто-то из наших. Надо неожиданно захватить Князя, главное — чтобы он был на своей фазенде. Даже если там не будет Татьяны, то за свою жизнь Князь отдаст девушку, — уверенно произнес Бутов.

— Главное наше преимущество в том, что Князь точно рассчитывает на Владимира Ивановича, который сломя голову полетит на любую встречу ради дочери, откажется от дальнейших действий, пойдет на любые условия, — прищурив свои лукавые глаза, сказал Фомич, — а так же, получив перемирие, он бросит все силы на уничтожение всех, кто пытался помешать его преступной деятельности. Если мы сможем сегодня вернуться живыми, то только при немедленном налете. Мочить их надо и сжечь до тла и пепла, не оставив ни одной сволочи до суда. Мне не жалко ни их прислуги, ни их охраны, они давно знают, на кого пашут. Нет у нас другого выхода. Сегодня они взяли девочку, завтра чью-то жену, послезавтра сестру, брата? Мы влезли в их систему, нарушили ее, нас назад никто не выпустит. Не победим мы — нас закопают свои. Выхода нет.

— Фомич, давай, пожалуйста, покороче, — прервал его Цветков и тут же обратился к Маркову, — Эдик, дай расклад по нашим силам и средствам.

— У майора Бутова три оперативника плюс он сам, итого четверо, все со стволами, нас трое, итого семеро. Сергея не берем, он после операции. Группа «Алмаз», четверо. Всего одиннадцать человек, — закончил подсчет Марков.

— Артем-то где? — вдруг спросил Цветков.

— Мы его с группой отправили к Егору, — ответил на вопрос Цветкова Фомич.

— А что с Егором? — подозрительно глянув на Зоба, спросил Цветков.

— Два ранения, он под присмотром доктора на дому, но Артем повезет его в госпиталь, есть опасение за его здоровье. Группа «Метис» с Артемом, так как есть вероятность засады у дома, где находится Егор.

— Хорошо, но как два ранения получил Егор?

— Как на войне получают? После, как победим, разборки устроим, Иваныч, — сказал Фомич.

— Узнай, Фомич, результат по отправке и состоянию Егора, группу сюда, как можно быстрей.