Правда, при входе в палату он попытался придать лицу спокойное выражение.

– Ну что герой, готов к труду и обороне?

– Всегда готов! – отсалютовал я ему застегивая рубашку после того как Елена Степановна осмотрела меня.

– Здравствуйте девушки, – поздоровался он с присутствующими в палате медиками.

Кстати, кроме самой главврача, медсестры Маши, моей Даши и самого Архипова ни у кого доступа в палату не было. Лавочкин имел разрешение бывать у меня только в присутствии майора. То, что было вчера, это просто накладка, вызванная событиями с самозванцем.

После всех процедур, меня одели в форму. Натянуть не смогли только галифе, не налезали из-за гипса. С широкими больничными штанами таких проблем не было, а вот галифе пришлось оставить, накинув китель и шинель. Осмотрев меня со всех сторон, майор хмыкнул, и велел одеться в гражданскую одежду. С помощью Архипова я тихонько спустился сперва на второй этаж, на котором еще не разу не бывал, а потом уже и на первый. К машине я подошел весь мокрый, все-таки тяжело мне еще прыгать по этажам, тяжело. Нужно было согласиться с предложением Елены Степановны чтобы санитары спустили меня вниз и донесли до машины. Так нет, дурак, сам решил все сделать. Впредь буду умнее, пусть носят.

Машина была обычной, черная «эмка». За рулем сидел водитель в стандартной форме красноармейца РККА. Быстро выскочив, он открыл заднюю дверь и совместно с майором помог мне устроиться. Придерживая лежавшие рядом костыли, я спросил, когда они уселись по своим местам впереди:

– Сперва в Центр? Или ко мне на квартиру?

– В Центр. Там тебя ждут.

– Хорошо. Кстати вы в курсе что я обещал Семёну Алексеевичу завтра прибыть на аэродром где проводятся испытания новых машин?

– Да, уже все обговорено. Нас там ждут в одиннадцать дня.

– Ладно. Посмотрим, что принесет сегодняшний день, а уж после будем думать о завтрашнем.

– Это кто сказал? – заинтересовался майор.

– Я. Только что. Вы что, не слышали?

– А, нет. Я думал ты как обычно цитируешь кого-то.

– На этот раз нет. Просто в голову пришло.

– Понятно. Ваня, поехали, – скомандовал майор водителю.

С удобством откинувшись на спинку сиденья, основательно повозившись, устраиваясь по удобнее, я оттянул борт пиджака, осмотрел черное пальто, и спросил:

– А кто одежду покупал?

Архипов обернулся, оглядев меня, поинтересовался:

– Что? Не по размеру?

– Да нет. Нормально, это и странно. Мерки то с меня никто не снимал. Вот и удивляюсь.

– Глаз-алмаз. Это я не про себя. В госпиталь приходил человек из кремлевской портной мастерской, и осмотрел тебя, когда ты выступал в прошлый вторник.

– Это что? Они получается сшили костюм, пальто, подобрали шляпу и ботинки за три дня?! – искренне удивился я, поглядев на одиночный лакированный ботинок. Оттянув галстук, сделал его посвободнее.

– Получается так, – согласился майор.

Дальнейший наш путь прошел в легкой беседе. За время нашей беседы, я выбил себе сутки на осмотр и ознакомление с квартирой. Время поездки длилось почти два часа, мы выехали за город, и поехали по одной из оживленных магистралей. По крайней мере машин на ней было довольно много. В основном грузовики, были и легковые но, мало. Причем все почему-то ехали от города, и всего лишь пара машин державших путь к Москве. Понять, что происходит, труда не составило, особенно когда увидел дорогое пианино в кузове одного из ЗИСов. Однако Архипов был удивительно спокоен, что меня изрядно удивило. На мой вопрос он удивленно поднял брови и ответил, что это идет эвакуация организации первой категории. Мысленно гадая, что это за первая категория, я подумал, что массовое бегство из Москвы еще не началось, если вообще начнется. Немцы по сравнению с моим временем были далеко от сердца страны. И вряд ли у них теперь будет шанс взять, или хотя бы дойти до города в этом году. Непонятно только почему идет эвакуация? Видимо Архипов что-то знал об этом, но молчал.

Близились холода. Даже сейчас в середине октября и то было довольно холодно. Я слегка замерз, пока ковылял весь мокрый к машине.

«Вот интересно, а то, что Павлов не расстрелян, как-то отразится на ходе войны? Нет, его конечно отстранили с понижением должности, но все что мог он сделал. Это понимали даже недруги. Сейчас Западным фронтом командует генерал-полковник Кирпонос. В отличие от моего мира живее всех живых. А Ленинград? Там как? Вон Архипов как мрачнел, когда я спрашивал про город. Его хоть еще не окружили, но, похоже, все к этому близиться. Часть войск, что смогли пробиться из-под Киева, отправили туда. Помогут они? Должны. Блин, как же плохо быть раненным, так охота обратно в небо, снова бить ненавистные самолеты с крестами. Эх…»

– Приехали. Просыпайся, – растолкал меня Архипов.

Зевнув я приоткрыл один глаз и посмотрел на корпус здания из красного кирпича у которого мы остановились. Посмотрев на часы, определил, что успел покемарить всего минут двадцать. От города мы отъехали километров на двадцать-тридцать не больше. Местные автомашины почему-то быстро не ездили. Шестьдесят километров в час это их потолок. Нужно будет как-нибудь проверить смогут ли они быстрее.

– Уже приехали?

– Ага. Кстати, нас ждут.