– Да не проблема, там только денег особо нет, но на десяток звонков хватит… Кстати, ты сказал что боевой офицер, не слишком молод?

Степка в ответ зафыркал, пытаясь скрыть смех. Особого недоверия в его вопросе не было, видимо сравнил стиль поведения как мое, так и Стёпки, вот и решил узнать поподробнее. На вид мне можно было дать не более двадцати-двадцати трех лет. Два года я ходил в форме, так что выправку, умение строить предложения, ни под какой одеждой не спрячешь. Анатолий служил, и армейское во мне определил сразу.

– Да нормально, я свое первое звание в восемнадцать получил, сержант. Потом через некоторое уже лейтенанта, – про остальные звания я говорить естественно не стал, чтобы не потерять доверие парня, хватит и лейтенанта.

– А с рукой что? Заметил, как бережешь ее.

– Пулевое в плечо – снайпер.

– В Чечне?

– У нас не только там войны идут, немного в другом месте.

– Понятно… а какой род войск? Спецназ? – видимо попытался угадать по стилю поведения и спортивному телосложению.

– Ты будешь смеяться – я летчик. Истребитель.

– А ранение?

– Сбили.

Анатолий на несколько минут задумался, то ли размышляя над прошедшим разговором, то ли сосредоточившись на управлении, дорога действительно стала хуже. Похоже, зря мы поехали прямой дорогой, нужно было сделать крюк и объехать это болото. Раньше, мы по ней нормально ездили… на тракторах.

Анатолию я сказал полуправду по одной причине, так как основное время мы будем проводить вместе, обучение Степки касаемо боевой службы и мирной жизни в СССР вряд ли останется им без внимания, то и решил немного приоткрыть завесу тайны.

– Все равно не помню, чтобы где-то велись боевые действия, – дорога пошла ровнее и Толик снова стал проявлять любопытство.

– Толь, вот ты мне скажи, когда в Чечне служил, там случалось что-нибудь громкое? Об этом трубили в газетах и в новостях?

Водитель на несколько секунд задумался, после чего вздохнув, кивнул:

– Было дело, бэтр подорвался, потом колонну с продовольствием обстреляли, а в новостях говорили, что у нас все тихо. Мы тогда на блокпосту стояли, в усилении, так что знаю что говорю.

– Вот именно, не все можно узнать из новостей. А про себя скажу, воевал не в России, а в Африке.

– А-а-а, все понял, вопросов больше нет… А Саддама кто сдал? – через секунду не выдержал он.

– Свои же и сдали. Генералы его.

Версия с Африкой под нашу версию подходила просто идеально, правда до Толи еще не дошло, что война та была несколько раньше чем я получил ранение. Если что, скажу что был в Секторе Газа, там постоянно что-то случается.

– Вот тут направо. Видишь, колея набита, травой заросла? По ней, дальше на поляну выйдем. Там конец нашего пути.

– Я смотрю, хорошо места тут знаешь?

– Два года назад был здесь с поисковиками.

– Это которые всякие останки ищут со времен войны? – уточнил Анатолий.

– Да, именно с ними.

– Понятно.

– Машину под тот дуб загоняй, ее с воздуха не видно будет, и будем устаиваться.

Не успел мотор заглохнуть, тихо поскрипывая и потрескивая остывая, как я открыв дверцу спрыгнул на изумрудно-зеленую траву и сразу стал командовать:

– Шалаш ставим под теми деревьями. Кухня, вернее костер там, где старое пепелище. Дым будет уходить по стволу дерева и его не будет видно. Туалет вон за тем кустарником. Степка, берешь ведро и идешь вон туда, где березы растут, за ними ручей. Помоешь ведро наберешь воды принесешь его сюда. Толя. Бери топор, будем шалаш делать.

– Вот раскомандовался, – буркнул себе под нос Степка.

– Курсант Раевский! Смирно!.. Спину ровнее… живот втяни.

Анатолий развлекаясь наблюдал за представлением, помахивая взятым из багажника топором.

– Так, Степ, ты хотел с нами?

– Ну…

– Не ну, а так точно. Ты теперь в армии и привыкай ходить строем и соблюдать субординацию. У меня есть три недели чтобы вбить в тебя хоть основы. С этой минут общаемся строго по уставу. Никаких Степанов и Севок. Ко мне обращаться товарищ… – я стрельнул взглядом в сторону Толика, – командир.

– Да я его не знаю!.. – возмутился Степка, и тут же добавил, когда я нахмурился: – … товарищ командир.

– Да? – я озадаченно зачесал затылок, после чего встрепенувшись, спросил у Толика: – Толь, у тебя тетрадь чистая есть?

– Блокнот вроде был, один пассажир подарил. Сейчас поищу.

Через минуту слегка потрепанный в уголках блокнот был у меня в руках, ручку я тоже стрельнул у Толика.

– Сегодня устав напишу, завтра начнешь изучать, а пока… Кругом, и марш к ручью!

Покачав головой, наблюдая за раздолбанной походкой друга, повернулся к улыбающемуся Анатолию и спроси: