– Нет, конечно. Твой дневник теперь считается документом особой важности, он опечатан, лежит у меня в сейфе.

– Вот и его прихватите. Нужно будет много, что продемонстрировать Семену Алексеевичу.

– Ты его знаешь? – удивился особист.

– Просто слышал. Что там дальше?

– Так… Гудков подал заявку. Его сейчас нет в Москве, вернется через десять дней.

– Вот как вернется так и встретимся.

– Петляков, тоже заинтересовался тобой. Но он в Москве только через месяц появится. Где-то на одном из эвакуированных заводов работает.

– Понятно. Как вернется так и поговорим, – ответил я также как и в случае с Гудковым.

– Пионеры… Пресса… Насчет них пока ничего нет. Нужно дождаться получения разрешения на встречу. А пока давай обсудим, что будем делать с твоей будущей речью. Мне должны были привезти пробный набросок, но не привезли, так что давай своими словами. Я тут накидал возможные вопросы, так что давай буду задавать вопросы, а ты на них отвечать. Согласен?

– Конечно, – ответил я пожимая плечами, и морщась от вспышки боли в боку. Рука меня не тревожила.

Ночь прошла спокойно. Кошмары на этот раз меня не мучили. После осмотра и всех процедур, я лежал на плече, и уже без особого интереса, читал опостылевшую за второй день газету.

«Блин, красворда нет… И сканворда… Даже занюханного ключворда нет!»

Только я отложил газету в сторону, как после стука отворилась дверь, и Путилин пропустил в мою палату моложавого мужчину средних лет, в полувоенном френче. Я только потом узнал, что такие носили в тылу гражданские начальник. Почему в нем был Лавочкин я не знаю, видимо накинул то, что было. В руках сержанта был запечатанный конверт, с грифом совершенно секретно.

– Здравствуйте, Семен Алексеевич. Привет Сань. Присаживайтесь, – указал я на стоящий рядом табурет.

– Здравствуй Вячеслав, – ответил Лавочкин, с интересом рассматривая меня.

– Вы меня так пристально разглядываете.

– Извини, просто я впервые разговариваю с летчиком, который воевал на моей машине.

– Да-а. «ЛаГГ», сколько раз он выручал меня из казалось бы безвыходных ситуаций.

– Вам так понравилась моя машина? – обрадовано спросил конструктор.

– В обще-то… нет! – твердо сказал я, глядя Лавочкину прямо в глаза.

Я его не удивил, это было видно. Видимо все болячки «ЛаГГ» он знал не хуже меня.

Было видно ему приятно, что самый результативный летчик Союза летает на его машине, однако он никоим образом не показал, что мои слова его неприятно удивили.

Молоток. Хорошо держит удар.

– Я думаю, вы сами знаете что с «ЛаГГом» не так. Не так ли?

– Вы не ошиблись Вячеслов. Детских болезней у него много, – согласился со мной Лавочкин.

Уважаю. Конструктор стойко принял удар. Не знаю, может он ожидал что я буду расхваливать ястребок, но похоже своими словами я подтвердил его домыслы. Видимо он составил обо мне свое мнение.

– Вот о них мне бы и хотелось бы поговорить. Думаю я когда-нибудь выйду из госпиталя, и мне бы хотелось сесть на НОВУЮ СЕРИЙНУЮ машину.

– Я так понимаю, Вячеслав, вы хотите мне что-то предложить? – чуть подался ко мне Лавочкин.

– Много что. Только боюсь, как бы нам дня не хватило. Товарищ сержант госбезопасности, я могу получить свой дневник? – официально обратился я к особисту.

Путилин – который присев в уголке с интересом слушал наш разговор – встал и подойдя разорвал пакет. Получив дневник в руки, я стал быстро его листать.

– Вот, – сказал я, открыв нужную страницу.

– Что это? Он немного похож на «ЛаГГ», – пробормотал конструктор, с большим увлечением рассматривая рисунок Ла-5.

– В обще-то это и есть «ЛаГГ», только с мотором воздушного охлаждения.

– У него большой капот. Будет сильное воздушное сопротивление, – пробормотал Лавочкин на глаз прикидывая конструкторские недостатки.

– Это легко компенсируется мощью двигателя.

– Двигатель… Проблема только в двигателе, – негромко сказал Лавочкин посмотрев на меня.

– У меня в июле, был разговор с одним перегонщиком – они нам новую технику перегнали – вот он рассказал про моторы воздушного охлаждения, которыми завалены склады. Я этим заинтересовался, оказалось, они стоят на СУ-2…

– М-82А, – кивнул конструктор

– Да… мне приходилось сталкивался с ними, так что ТТХ и размер мотора я знаю.

Пришлось изрядно поработать головой, пока не получился этот набросок.

– Машина потяжелеет, – с сомнением сказал Лавочкин, вернувшись к разглядыванию рисунка.