Шрифт:
– Живем, – обрадованно воскликнул Гриша, потрясая находками. Сложив все в инструментальный ящик, ну кроме котелка и чайника, они не поместились, мы освободили лодку.
– Я там еще тюк видел, воздуха не хватило достать. Мне кажеться это лодка.
– А она не сгнила?
– Не знаю, вряд ли. Достанем, посмотрим.
Подхватив бинокль, Гриша стал обозревать соседний остров, довольно цокая языком, а я потащил лодку в кусты, где прятал ее под сухими пальмовыми листьями. Когда я закончил ее маскировать, то услышал удивлённый возглас Гриши.
– Что? – спросил я, кидая последние ветви.
– Дым.
– На соседнем острове? – деловито спросил я.
– Да.
– Нас рассмотреть без бинокля не возможно. Я тебе со всей уверенностью могу сказать. Думаю, кто-то сигнальный костер разжег.
– Наши?
– Да кто его знает? Тут мешанина целая, любого можно встретить. Ладно, хоть предупреждение нам, что нужно идти к соседям с опаской. Пошли в лагерь, есть охота.
– Посмотреть не хочешь?
– Если только запомнить в каком месте люди.
Взяв бинокль, я присмотрелся. Действительно у правого берега соседнего острова едва видно вилась плоска дыма. Ветер был слабый, поэтому дым особо не сносило.
– Ну все, пошли в лагерь, – велел я.
Убрав бинокль в ящик, у него не было ремешка, мы подхватили его под ручки на боку и зашагали обратно к лагерю.
– На сегодня хватит, а завтра можно продолжить.
– Акул не было?
– Проплыли две, но не приближались.
– Кстати, ты вроде говорил, что знаешь чей самолет.
– Я бы не сказал что знаю, скорее предполагаю. В тридцать седьмом где-то тут пропал самолет одной дамочки. Амелия Эрхарт, слышал о такой?
– Что-то припоминаю. Была шумиха в газете, ее вроде даже флот искал.
– Может быть, я и о ней-то случайно узнал. Один коллекционер хвастался, что у него точно такой же самолет как у пропавшей Эрхарт, вот я и навел справки кто это.
– Думаешь ее самолет?
– Да кто его знает? Там в самолете останки чемоданов стояли, если их поднять может там будут ответы?
– Может быть, о вон просвет. Дошли.
Однако выйти мы не успели, услышали команду Никифорова:
– Ложись. На открытую местность не выходить!
Гремя упавшим на прелую листву ящиком, мы немедленно выполнили команду.
– Что случилось? – громко спросил я. Шаря вокруг глазами в поисках опасности.
– Ползите сюда, к нам кто-то приближается, – ответил Саня.
Вытащив из ящика бинокль, мы с Гришей по-пластунски поползли к опушке. Вид лагеря замено поменялся. Навес был разрушен и теперь напоминал кучу травы, костер затушен, все вещи занесены вглубь леса и с воды пляж ничем не привлекал к себе внимание.
Сам Никифоров сидел в тени дерева, привалившись к столу.
Куда смотреть, можно было и не спрашивать, в километре от берега едва слышно урча метром, проплывал большой куст.
– Сторожевик замаскированный, – сразу же определил я, как только присмотрелся к очертаниям, видных сквозь маскировку.
– Чей? – тут же спросил Никифоров, жадно глядя на бинокль в моих руках.
– А кто его знает?.. Хотя нет, вру. Там на борту иероглифы.
– А если они тот дым на соседнем острове увидят? – спросил Гриша, я в это время передал бинокль Никифорову.
– М-да. Засада, – задумчиво протянул я.
– Справа остров обходит… – пробормотал Никифоров, мы сидели в тени, так что бликов от бинокля не боялись: – Я так понимаю самолет, ты Сев нашел, что еще достать смог?
Мы быстро описали находки, заострив внимание на топорике и котелке.
– Понятно, это все для пикника было приготовлено. Значит, говоришь, возможно, это самолет Эрхарт?
– Предположительно. Да хрен с ней, нам от нее ни холодно не жарко. Что-то в очертаниях этого кораблика мне знакомо, можно бинокль?
Получив оптику обратно, я стал рассматривать корабль. Маскировка ветками и кустами в основном была от воздушного противника, так что рассмотреть силуэт с суши было возможно. В принципе японцы с нами не воевали, и как врагов их нельзя рассматривать. Да они союзники немцам, но для нас нейтралы. Однако показываться им на глаза тоже не следовало. Японцы нас сразу сдадут своим союзникам немцам.
– Ну да, точно. Это малый дальний автономный разведчик тип «Тога», назван в честь какого-то японского адмирала…