Шрифт:
В этот момент Старик вышел из ГДБ.
Его сумка разбухла, и он держал ее под рукой, как человек с переломом ноги — свой костыль.
Остановившись у обочины, он изобразил поиски такси. В этот час было больше шансов найти свободного дромадера в районе Звезды.
Но в любом случае речь шла лишь о видимости, чтобы объяснить, почему он возвращается в контору пешком. Старик поправил свою элегантную шляпу. Он имел старомодную манеру носить ее, чуть сдвинув на правое ухо. Походка слегка напоминала походку военного, настолько была твердой и гордой.
Он быстро достиг площади Двух Звезд, или Де Голля, на выбор. Но чтобы дотопать до Елисейских Полей с авеню Гранд-Арме, которая тянется отростком от Триумфальной Арки, этого недостаточно, нужно пересечь пять улиц; на светофорах все время красный свет, свистки регулировщиков, нарастающая сутолока.
Ахилл добрался до величественной авеню Фош. Он остановился перед переходом в компании чернокожей монашенки, толстого увальня, пиренейского пастуха и двух педиков, переодетых в мужское, которые направлялись на свое выступление в дебри ко всему терпимого wood of Булонь[21]. Вся эта кучка устремилась через улицу, оберегаемая сержантом, раскинувшим руки навстречь дорожному движению.
Ахилл вышагивал, как по линеечке: ать-два, ать-два. Когда он достиг авеню Виктора Гюго, из потока, с трудом сдерживаемого красным сигналом светофора и полицейским агентом, вдруг вырвался мотоцикл и выскочил на тротуар. Оба наездника были в кожаных скафандрах и космических шлемах. Сидевший спереди имел в руке бритву. С поразительным проворством он перерезал ремень сумки, которую нес Папаша.
* * *
— Шухер! — взвыл Люретт.
Лефанже все видел сам. К несчастью, какой-то идиот на тарахтящем мопеде занял место как раз перед машиной. Пришлось теснить мопед бампером, прежде чем рвануть вперед. Мопедист обозвал его гомиком. Лефанже не озаботился тем, чтобы развеивать заблуждение, а повернул руль вправо и тоже выскочил на тротуар. Однако проезду препятствовал газетный киоск. Потребовалось выполнять несколько быстрых маневров, чтобы продолжить путь.
Берю и Пино находились достаточно далеко, because of гребаный автобус, прочно преградивший им дорогу. Они поняли: что-то происходит, но их машина была зажата другими.
Толстый принялся ругаться словами, о которых он и не думал, что они ему известны, словами страшными, приходящими сами по себе.
* * *
Второй мотоциклист рывком выдернул сумку.
— Go! — выкрикнул он по адресу (почтовому) своего спутника.
Мотоцикл взревел, как дюжина фавнов, хвост (ну, ты понял) которых попал в камнедробилку.
Водитель хотел съехать с тротуара на проезжую часть, но пуля пробила шлем и размозжила ему затылок. Он умер еще до того, как его обезумевший снаряд завалился набок и начал брыкаться, словно стальное чудовище в жуткой агонии.
Возле болида в конвульсиях остановился автомобиль. Из него выпрыгнул смуглый тип. Под рукой рыскал дулом автомат, поставленный на стрельбу одиночными. Он приблизился к заднему наезднику, тому, который держал сумку и только что вывернулся из-под копыт взбесившегося мустанга.
Он нацелился на него в упор.
— Влезай! — повелел он.
Человек, оглушенный падением, больше догадался, чем расслышал приказ. Он занял место на переднем сидении Рено. Стевена сел на заднее…
Борис, прикрывавший соратника через дверцу, перевел пистолет на мотоциклиста.
— Обе руки на приборную панель. Если хотя бы один из десяти пальцев перестанет ее касаться, я разнесу тебе голову!
Тот повиновался. Он демонстрировал бесконечное смирение. Думая, что имеет дело с полицией, он был удивлен диким стартом автомобиля. Стевена сменил коллегу, уткнув дуло своего автомата в затылок похитителя сумки.
Рено рванулся по авеню Виктора Гюго. Сзади вовсю свистало. Борис заметил в обзорном зеркальце, что за ними следует тачка, та, которую занимали молодые инспекторы. Он выжал газ на полную, нырнул в боковой переулок с односторонним движением, избежал в последний момент столкновения с подвернувшейся машиной, сбил не моргнув глазом старую глухую даму, которая не услышала своей смерти, и помчался наудачу, действуя по вдохновению.
Через пару минут он уже не видел преследующего автомобиля.
Глава XXII
ВОПРОС ПРОФЕССИОНАЛИЗМА
Не знаю почему, но что-то упорно не дает мне покоя за то, что не отправился сопровождать Папашу.
Что-то или кто-то, поди узнай…
В соседней комнате трое америкосов пребывают в диком восторге. Готов поставить тур на карусели против оборота, скажем, вокруг пальца, что они больше не думают о чемоданчике, обалдуи. Приятельница Старца выслала к нам элитную группу, судя по тому, что я могу видеть и слышать. Три бенгальских факела! От них ширинки рвутся.