Генрих замер в ожидании.

Магистр задумчиво смотрел на серых. Сжимал вспотевшими ладонями рукоять меча.

Безумие отдавать артефакт неизвестно кому, даром что спокойная Тель стоит рядом. Всё выглядело очень заманчиво и просто: пришёл благодетель и сам разберётся и с порталом, и с демоном.

— Ты сказал, что можешь подтвердить свою честность только словами. Но я знаю способ, как проверить твою совесть. Я хочу, чтобы Грим посмотрел твоё сознание, как он проделывал это с Лорешинадом.

Генрих настороженно вскинул брови и вопросительно взглянул на Тель. Та рассеянно моргнула и уставилась на Грима. Колдун буквально излучал радость, счастье и благодушие, улыбался от уха до уха, только это никого не обнадёжило.

Генрих занервничал. Постарался не показывать волнение. Не испугался, но не представлял, на что способен колдун и как держать оборону.

— Я согласен, — он сжал челюсти так, что скрипнули зубы.

И тут же свалился, уснув под действием чар колдуна.

— Гримыч, АККУРАТНО! — тихо, но внушительно произнёс Сайлас. Но тот промолчал и продолжил шествие к жертве с очень довольным лицом. — Ты понял, что я сказал?! — взорвался магистр, и Грим притормозил.

— Да, я понял, — слишком спокойно и покладисто ответил он.

Подошёл, оттеснил Тель.

— Пиво у нас осталось? — с улыбкой спросил он, встряхнул руками и положил их на голову Генриху.

— Ты слишком поздно родился, чтобы мстить, колдун.

— Я хочу отыграться за клятву, из-за которой мне приходится колдовать и бомжевать. И кроликов ненавидеть. Я в ваш мир хочу, зря, что ли, всё это. Теперь моя очередь влезть в твою честь и совесть. Сейчас убью тебя, заберу амулет и девку и свалю.

— Не сможешь.

И перед глазами стала медленно разворачиваться битва. Древняя, вечная — битва за власть. Битва между предками двух мужчин, встретившихся, имеющих одинаковые ауры и ненавидящих друг друга. Битва Бейбарса и Саладина: интриги, игры, подкупы, агитация — мирное оружие…

— Давай к делу: я предлагаю сотрудничество. Смотри, что тебе нужно.

— Мне нужно всё. И твоё мёртвое тело на выходе!

— Ты самоуверен до смешного. Нельзя так. Ты теряешь лицо…

Грим отпустил голову Генриха и повалился рядом сам. Тамплиеры на улице застыли, в замке — высунулись из окон.

Опомнившись, Рина подлетела к колдуну и, оставаясь человеком, взвыла по-волчьи.

Они одновременно открыли глаза. Грим вскочил, тяжело дыша и избегая смотреть на серого. Тот вставал тяжело и медленно, но с достоинством человека, прожившего больше семи веков.

— Ему можно верить, — прохрипел Грим и, пошатываясь, двинулся к замку. Задел плечом Сайласа. — Не буду больше это делать… — а дальше матом.

Магистр подошёл и молча протянул Генриху меч. Тот, чьё лезвие отражало лицо самого Сайласа, а не Паридиэна. Тот, который ложился в руку, как продолжение. Тот, тяжесть которого вселяла больше уверенности, чем любой огнестрел. Тот, который он оберегал, оставляя в замке. Тот, без которого не представлял себя и с которого начались все его мучения. Самые живые и сумасшедшие за всю жизнь.

Руки опустели без тяжести оружия. Магистр ощущал себя последним безумцем. Довериться, очертя голову, отдать СВОЁ оружие! Демон молчал, скованный присутствием Тель. А ведь сейчас она уйдёт и унесёт с собой Оберег земли, то есть и оберег самого Сайласа.

Девушка подошла к Генриху, молча обвела взглядом тамплиеров, выглядывающих из окон, остановившегося в проёме стены Грима, улыбнулась Сайласу. Ещё не верила в происходящее. Генрих не дал ей время на прощания и чувства, быстро взял за руку. Окутавшись дымкой, серые исчезли. Монахи — мороки Навана — издали полный отчаяния немой крик и тоже растворились по велению своего хозяина.

Сайлас упал на колени, окутавшись неизвестно откуда взявшимся песчаным торнадо.

Только Грим подошёл к нему, хлопнул по плечу:

— Староват ты, Сайл, для таких похождений. Вон, песок сыпется из тебя. Вставай! — и за ворот поднял мужчину, бывшего спецназовца по имени Андрей. Оставшегося без защиты один на один со своим демоном. Он был способен лишь держаться, ожидая помощи.