Темнело. Снежная крупа посыпалась Йоне в лицо, когда он вылез из машины и торопливо зашагал в больницу. На сестринском посту он узнал, что Ирма Гудвин сегодня вечером сверхурочно работает в отделении экстренной помощи. Йона увидел Гудвин, как только вошел. Дверь в смотровую была полуоткрыта. Женщина с разбитой губой и кровоточащей раной на подбородке замерла на стуле, а Ирма говорила с ней.

Пахло сырой шерстью, пол потемнел от снежной каши. На скамейке сидел строительный рабочий с ногой в запотевшем пластиковом пакете.

Йона дождался, когда Ирма выйдет в коридор, и пошел за ней в другой кабинет.

– Она здесь в третий раз за три месяца, – сказала Ирма.

– Отправьте ее в Службу экстренной помощи женщинам, – серьезно посоветовал Йона.

– Уже отправила. Но поможет ли?

– Поможет, – упрямо сказал Йона.

– А чем я могу вам помочь? – спросила Ирма, останавливаясь перед дверью.

– Мне нужно знать, как развивается болезнь легионеров и…

– Он обязательно поправится, – перебила Ирма и открыла дверь.

– А если бы он не получил помощи?

– В каком смысле? – Ирма выдержала взгляд серых глаз.

– Мы ищем его сестру, – начал Йона. – И очень вероятно, что она заразилась так же, как Микаэль…

– Тогда это серьезно.

– Насколько серьезно?

– Без врачебной помощи… Зависит, конечно, от общего состояния и прочего, но, вероятнее всего, сейчас у нее сильный жар.

– А завтра?

– Она кашляет, и ей уже трудно дышать… Точно определить не получится, но к концу недели… Я бы сказала, есть риск, что у нее разовьется поражение мозга, и… Вам ведь самому известно, что болезнь легионеров смертельна.

На следующее утро тревога, повисшая в дневной комнате, еще усилилась. Аппетита у Саги не было, и она просто просидела на кровати до самого обеда.

Мысли вертелись вокруг провала.

Вместо того чтобы выстраивать доверительные отношения, она снова ввязалась в конфликт. Избила другого пациента, а обвинили Вальтера.

Вальтер, должно быть, возненавидел ее. И наверняка захочет отомстить за свои страдания.

Сага этого не особенно боялась – все-таки в отделении обеспечивали высший уровень безопасности.

Но надо быть очень, очень бдительной.

Быть готовой ко всему, но не показывать страха.

Зажужжала дверь, щелкнул замок. Сага поднялась и прошла прямо в дневную комнату, не впуская в голову ни одной мысли. Уже включенный телевизор показывал трех человек, которые в приятно обставленной студии рассуждали о зимних садах.

Оказавшись в дневной комнате первой, Сага сразу встала на беговую дорожку.

Ноги едва слушались, кончики пальцев онемели, пальмовый лист дрожал при каждом шаге.

Берни вопил в своей комнате, но довольно быстро замолчал.

Кровь с линолеума смыли.

Неожиданно дверь Юрека открылась. Тень предвестила его выход. Сага заставила себя не смотреть в его сторону. Медленными шагами Вальтер двинулся к беговой дорожке.

Сага остановила тренажер, сошла на пол и сделала шаг в сторону, чтобы разминуться с Вальтером. Она успела заметить черные раны на его губах и пепельно-серое лицо. Он тяжело шагнул на дорожку – и остался стоять.

– Тебя обвинили в том, что сделала я, – сказала Сага.

– Ты так думаешь? – отозвался Вальтер, не глядя на нее.

Когда он запустил тренажер, Сага заметила, как дрожат его руки. Снова послышались механическое посвистывание и шум. Тренажер подрагивал под шагами Вальтера. Сага ощущала, как вибрирует пол. Пальма с микрофоном покачивалась и с каждым шагом Вальтера сдвигалась все ближе к дорожке.

– Почему ты не убила его? – спросил Вальтер, искоса взглянув на Сагу.

– Потому что не хотела, – честно ответила она.

Сага взглянула в его светлые глаза и почувствовала, как кровь быстрее побежала по жилам, когда до нее дошло, что она, Сага, установила прямой контакт с Юреком Вальтером.

– Было бы интересно посмотреть, как ты делаешь это, – спокойно сказал Вальтер.

Сага чувствовала, что он рассматривает ее с непритворным любопытством. Наверное, надо было бы сесть на диван, но она решила еще постоять.

– Раз ты здесь, значит, ты убивала людей.

– Да. Убивала, – ответила она, чуть помедлив.

– Это неизбежно, – кивнул Вальтер.

– Мне не хочется об этом говорить, – промямлила Сага.

– Убивать не хорошо и не плохо, – спокойно продолжал Юрек, – но впервые – потрясающе… Это как есть что-то, про что ты думал, что оно несъедобно.