— Кто-то говорит, что неизвестно, с какой стороны придет беда…

— Твое стремление сбить меня с толку и задеть за живое уже настораживает. Тебе не удастся переспать с моей будущей женой.

— У меня нет таких намерений.

— Еще как есть! И ты думаешь, что это просто. Что до твоей сбывшейся мечты — рукой подать! Но нет. Деметра ценит наши отношения. Она не захочет их терять ради мимолетной страсти, сомнительного удовольствия, за которым обычно следует разочарование и муки совести.

— Тебе надо было родиться женщиной.

— Это комплимент. Деметра уже давно так решила. Мой отец хотел девочку. Очевидно, Бог решил учесть его пожелание и сделал меня несколько более ранимым и чувствительным, чем остальные.

— Что касается Ричарда, то он…

— Тут, видно, Бог решил посмеяться над желанием моего отца и сделал его младшего сына слабым, трусливым и ни на что не годным.

— Может, Деметре удастся все-таки пожалеть его?

— Не говори так — я рассержусь!

— Он только красив, больше ему нечего предложить.

— Любящее сердце стоит для женщины очень дорого.

— Думаешь, Деметра выходит за тебя из чувства жалости? — прищурился Дарио.

— Думаю, мне пора присоединиться к отцу и моей невесте.

— Но ты же не разговариваешь с ними обоими! — удивился Дарио.

— Только с ней, отец вряд ли когда-нибудь удостоится столь высокой чести!

— Выходит, не замечать человека — значит, оказывать ему честь?

— Ты понял, что я хочу сказать.

— Видимо, не совсем.

— До встречи на свадьбе. Ты ведь все равно туда явишься.

— Деметра меня пригласила.

— Ты друг — у тебя высокие полномочия.

— Почему она не сделала меня подружкой невесты?

— Наверное, потому, что ты мужчина.

— Роберт Дауни младший тоже.

— А! Ты и это знаешь. Спроси у нее самой. Только, ради Бога, не в моем присутствии! Меня тошнит от твоих телячьих нежностей и попыток доказать моей невесте, что ты котик и пусик!

— Браво, а ты совсем не такой холодный, каким кажешься!

— Я горячий. И не дай Бог тебе однажды убедиться в этом!

Декьярро оставил Дарио и подошел к отцу и Деметре.

— Добрый вечер, папа. Мама уже приняла твое предложение?

— Да, сынок, и я счастлив!

— Еще бы! Такая женщина, как она, встречается раз в жизни.

— А твоя невеста? Почему ты избегаешь ее? — спросил Джастин Римини прямо в лоб.

Деметра отвернулась. Она смотрела на Дарио. Тот улыбался ей.

— Тебе, очевидно, показалось. У нас все отлично.

— Ты с ней и словом не обмолвился, — заметил отец.

— Мы много говорили вчера.

— Вчера она ездила к Робин, а потом Вы не разговаривали. Еще ты общался с Дарио.

— У тебя везде расставлены камеры слежения?

— Нет. Я тебя знаю, Кьярро.

— Деметра рассказала тебе, как меня называет? — спросил он отца, когда его невеста подошла к Дарио.

— Почему бы и нет? Я хочу пояснить тебе, что она вполне может быть ласкова с Вами обоими.

— Нет, не может.

— Разве ты сам не подарил ей это право? Замечу, что ты весьма великодушен, — усмехнулся отец.

— Я подарил ей кольцо — знак любви и верности. И она согласилась стать моей (я подчеркиваю) женой.

— Почему все мужчины вовсе не стремятся, и, замечу, не торопятся вступить в брак, но очень уважают право собственности?

— Я не желаю, чтобы моя жена проявляла благосклонность к другим мужчинам! — заметил Декьярро резко.

— Иными словами, ты не хочешь, чтобы она нравилась кому-то еще.

— Можно и так сказать.

— Ну, так скажи ей это, сын мой! — улыбнулся отец.

— Смешно! Ты и в самом деле хочешь, чтобы я ее потерял?

— Нет. Признавайся честно, что ревнуешь. Забыл?

— Я каждую секунду помню, что Деметра мне досталась слишком дорого, чтобы я мог потерять ее. И учусь просчитывать каждый шаг и контролировать каждое произнесенное слово.

— Похвально.