Вместо этого я поглядел на двух зверски убитых тварей, лежащих поперек нашей тропы и совершенно не похожих на то, чем они были минуту назад.

– Не думаю, что помощь Вайкуны была бы необходима, – заметил я.

Он посмотрел на меня, затем качнул головой, словно досадуя на мою ошибку, из-за которой пришлось спасать мне жизнь, упуская шанс поймать добычу, а заодно признавая правдивость моих слов.

– Поехали, Таннер, – сказал он.

В ту же ночь мы разбили лагерь и устроили засаду.

Судя по данным Орканьи, отряд Рейвича находился в тридцати километрах к северу от нашей позиции и продвигался на юг все в том же спокойном темпе. Создавалось впечатление, что он не отдыхал ни днем ни ночью в отличие от нас. Но поскольку в среднем он двигался чуть медленнее, чем мы, расстояние между нами почти не сокращалось. Сейчас нас разделяла река, которую надо было пересекать вброд, но, если Рейвич не наделает серьезных ошибок и не решит расположиться на ночлег, к рассвету он будет на дороге в пяти километрах от нас.

Мы установили надувные палатки, на этот раз укутав каждую оболочкой из камуфляжной ткани. Теперь мы находились в самом сердце ареала обитания гамадриад, поэтому я не поленился установить дальнодействующие датчики, температурные и акустические. Они должны сработать, если к нам вздумает приблизиться взрослая особь средней величины. Молодняк – дело другое, но он хотя бы не разнесет наш лагерь. Дитерлинг осмотрел все деревья в округе и подтвердил, что ни одно из них за последнее время не выпускало молодых гамадриад.

– Лучше побеспокоиться насчет других местных хищников, – сказал он, встретив нас с Кагуэллой около одной из палаток. – Здесь кто только не водится!

– Возможно, змеи размножаются в определенное время года, – предположил Кагуэлла. – Надо будет это учесть, когда снова отправимся на охоту. И уж тогда-то мы спланируем все как следует.

Я недовольно взглянул на хозяина:

– Все еще хотите повозиться с игрушками Вайкуны?

– Почему бы не отдать дань памяти нашему славному доктору? Ему бы это понравилось.

– Как знать. – Я подумал о змеях, которых злая судьба вынудила оказаться на нашем пути. – Вообще-то, мы сами чуть не отправились в мир иной.

– В учебниках не говорится, что гамадриады мигрируют парами.

– Хотите сказать, что добросовестно учите уроки? И как, польза есть?

– Мы выбрались из большого дерьма, Таннер, и это не твоя заслуга. – Хозяин бросил на меня строгий взгляд, потом кивком указал на Дитерлинга. – Вот он хотя бы знал, какое оружие нам нужно.

– Базука? – уточнил я. – Ну да, ну да. Убойная штуковина. Но я бы не назвал это охотой.

– Тут ты прав, – согласился Кагуэлла. Его настроение менялось непредсказуемо. – Ты тоже неплохо поработал. – Он положил руку мне на плечо. – Мы получили ценный опыт. Приедем сюда снова – пригодится.

Я видел, что Кагуэлла абсолютно серьезен. Он твердо решил заполучить почти взрослую гамадриаду.

– Чудесно. – Я резким движением высвободил плечо. – Но только в следующий раз я доверю руководить экспедицией Дитерлингу. А сам останусь в Доме Рептилий и буду выполнять работу, за которую вы мне платите.

– Я плачу за то, чтобы ты был здесь, – сказал Кагуэлла.

– Да. За то, чтобы прикончил Рейвича. Но отстрел гигантских змей не входит в условия моего контракта, насколько мне известно.

Он вздохнул:

– Рейвич по-прежнему наша главная цель, Таннер.

– В самом деле?

– Разумеется. Все остальное просто… бутафория.

Он кивнул и исчез в своей палатке.

– Послушай, братишка… – пробормотал Дитерлинг.

– Я знаю. Тебе незачем извиняться. Ты был прав, что схватил базуку, а я ошибся.

Дитерлинг кивнул и отправился к стойке, чтобы выбрать лучевик. Проверил прицел, повесил оружие за спину.

– Куда ты идешь?

– Проверю еще разок территорию.

Я заметил, что инфракрасные очки-бинокль он не взял.

– Уже темнеет, Мигуэль. – Я кивком указал на свои очки, лежащие на столе рядом с картой, где были отмечены перемещения Рейвича.

Но Мигуэль Дитерлинг лишь улыбнулся и отвернулся.

Позже, гораздо позже, уже после того, как я установил примерно половину ловушек (остальными решил заняться на рассвете, чтобы они не создавали проблем нам самим), Кагуэлла позвал меня к себе в палатку.