– Надеюсь, нас примут за любовников-извращенцев и оставят в покое.

– И это все, на что вы рассчитываете? – В ее голосе послышалось разочарование.

– Вообще-то, нет. Я куда предприимчивей. Видите, какие большие карманы у моего сюртука? Спрятать пистолет труда не составит. Буду держать вас на мушке, притворяясь, что безмерно рад нашей встрече.

– Вы это серьезно? Хотите пересечь площадь, толкая меня стволом в спину?

– Было бы глупо целиться в лицо. Одному из нас пришлось бы идти задом наперед. Сами понимаете, это неприемлемо. Мы можем случайно наткнуться на кого-нибудь из ваших приятелей.

Наше прибытие было почти лишено помпезности.

Фуникулер Шантерели опустился на плоскую металлическую площадку, выступающую из стены Эшер-Хайтса, – достаточно просторную, чтобы на ней разместился еще десяток разнообразных машин. В основном это были фуникулеры, но я заметил и пару тупокрылых воланторов. Внешне они мало отличались от тех, что я видел в Городе. Обтекаемая форма гиперадаптивного корпуса говорила о том, что их построили еще до эпидемии. Я представил, каково это – мчаться на такой машинке сквозь чащу искореженных зданий, в которую превратился Город. Опасное развлечение, но владельцам, похоже, оно нравится. А может быть, это стало экстремальным видом спорта.

Пассажиры выходили из машин, другие тут же занимали их места – я заметил множество такси, украшенных эмблемами фирм-владельцев. Несколько человек спокойно стояли на самом краю посадочной площадки, любуясь панорамой в укрепленные на стойках телескопы. Одеяния этих людей – развевающиеся накидки и плащи, немыслимые головные уборы, ткани самых безумных расцветок – причудливостью соперничали с окружающими строениями. Лица скрывались под масками, мерцающими вуалями, веерами или маленькими зонтами. Некоторых сопровождали домашние любимцы на поводках – генетически измененные создания, в принципе не поддающиеся классификации. К какому типу можно отнести кошку с гребнем игуаны? Впрочем, эти существа выглядели не намного более странно, чем их хозяева. Например, четвероногие кентавры… Другие, в целом, оставались людьми, но пропорции их тел были до такой степени искажены, что напоминали творения буйнопомешанного скульптора. Здесь присутствовала женщина, чьи челюстные кости были заменены роговыми пластинами, похожими на клюв фантастической птицы, и мужчина, щеголявший в облике мифического инопланетянина с нелепо тощим удлиненным торсом и темными миндалевидными глазами.

Если верить Шантерели, для приобретения подобного облика требовались считаные дни, самое большее пара недель. При желании человек мог изменять свое тело сто раз за год – так же часто иные меняют прическу.

И в этом Городе я надеялся найти Рейвича?

– На вашем месте, – продолжала Шантерель, – я бы не стояла столбом и не таращилась по сторонам. Вроде у вас не было желания намекнуть окружающим, что вы нездешний?

Я нащупал в кармане пистолет с ледяными пулями и сжал его покрепче. Будем надеяться, она почувствовала, как напряглась у меня рука.

– Идите вперед. Когда понадобится совет, я к вам обращусь.

Шантерель умолкла. Через несколько шагов я ощутил укол совести. Нельзя быть таким грубым.

– Извините, – пробормотал я. – Понимаю, вы хотели помочь…

– Это в моих интересах, – фыркнула она. – Мне ни к чему, чтобы вы привлекали внимание. Чего доброго, кто-нибудь попытается меня освободить, начнется перестрелка…

– Спасибо за заботу.

– Я забочусь о собственной безопасности. С чего мне заботиться о вас, когда вы только что ранили моих друзей, а я даже не знаю вашего имени.

– С друзьями все будет в порядке. Уже через сутки они избавятся от хромоты, если только не предпочтут щеголять боевыми увечьями. По крайней мере, будет о чем рассказать на вечеринке.

– Может, вы все же представитесь?

– Зовите меня Таннер. – Я ткнул дулом в спину, заставляя прибавить шагу.

Под порывами теплого влажного ветра мы пересекли площадку и подошли к арке, ведущей внутрь Эшер-Хайтса. Впереди замелькали паланкины, похожие на помесь гробов с метрономами. Дождь прекратился, чему я был несказанно рад. Похоже, в этой части Города дожди шли реже, а может быть, мы забрались выше уровня облаков. Моя одежда еще не просохла после прогулки по Мульче, впрочем, Шантерель выглядела немногим лучше.

Арка вела в ярко освещенное внутреннее помещение. Здесь воздух был прохладным и насыщенным ароматами, с потолка свисали фонари, транспаранты и медленно вращающиеся вентиляторы. Крытый пассаж плавно сворачивал направо, то и дело пересекая декоративные водоемы; через них мы переходили по каменным мостикам. Здесь я – второй раз с тех пор, как прибыл в Город, – увидел парчовых карпов, которые глазели на меня, разевая пасть.

– Почему все так молятся на этих рыбок? – осведомился я.

– Напрасно вы с этаким пренебрежением. Они много значат для нас.

– По-моему, рыбы как рыбы.

– Да, но именно этим рыбкам мы обязаны первыми шагами к бессмертию. Знаете, как долго они живут? Даже в природе парчовые карпы, можно сказать, никогда не умирают от старости. Просто становятся больше и больше, пока не выдерживает сердце. Но это же не означает умереть от старости.

Пока мы шли через мостик, я слушал, как Шантерель возносит хвалу парчовому карпу, и мои губы механически произносили в ответ такую же сентиментальную ерунду. Надеюсь, это выглядело достаточно естественно.