– И чего мы ждем? – спросил я у Квирренбаха. – Кажется, именно это собирались сделать?

– Да! – прошипел Квирренбах. – Но не на базаре, в какой-то грязной палатке! Я представлял себе клинику, хорошо оборудованную, хотя бы с намеком на стерильность. Я знаю, мы сможем найти место получше, Таннер, поверьте мне…

Я пожал плечами, и Том заставил меня сделать шаг в свою сторону.

– А чем вам не угодила палатка, Квирренбах?

– Нет! Это не пойдет. Здесь должна быть…

Он беспомощно посмотрел на меня, надеясь, что я перехвачу инициативу и вырву его из рук маленьких агитаторов, но я только улыбнулся и указал на палатку – сине-белую коробку со слегка провисающей крышей. Растяжки были привязаны к толстым ржавым штырям, вбитым прямо в пол вокзала.

– Заходите первым. – Я пропустил Квирренбаха в палатку.

Мы очутились в передней, отделенной от основного помещения. Кроме нас и мальчугана, здесь никого не было. Только сейчас я заметил, что Том отличался поистине волшебной красотой. Мешковатая одежда не позволяла определить пол, лицо обрамляла копна прямых черных волос. С таким же успехом его могли звать Томасиной, но я решил не торопиться с выводами. Из маленькой малахитовой шкатулки, стоящей на столике в окружении ароматических свечек, лилась мелодия ситара, и Том покачивался ей в такт.

– А здесь недурно, – заметил я. – По крайней мере, никаких луж крови. И разбрызганных мозгов я тоже не вижу.

– Нет! – неожиданно решился Квирренбах. – Не здесь и не сейчас. Я ухожу, Таннер. Вы можете остаться или уйти со мной – решайте сами.

– Том говорит правду. – Я взял нарочито спокойный тон. – Нужно извлечь имплантаты сейчас, если нищенствующие еще не успели этого сделать.

Он поднял руку и прошуршал ладонью по щетине на голове:

– Может, они просто запугивали нас этими байками.

– Возможно. Но стоит ли рисковать? Сейчас у вас в голове сидит бомба с часовым механизмом. И ее надо извлечь. В конце концов, имплантаты всегда можно вернуть назад.

– Но вынимать их в палатке у какой-то мадам Доминики? Я лучше попробую сам – перед зеркалом, ржавым перочинным ножиком.

– Как вам угодно. Если только раньше не спятите от боли.

Паренек уже тянул Квирренбаха за перегородку.

– Что касается денег, Таннер, мы оба не слишком богаты. Вы уверены, что услуги мадам Доминики нам по карману?

– А вот это уже аргумент.

Я поймал Тома за воротник и мягко втянул обратно в прихожую:

– Нам с приятелем нужно срочно продать кое-какой товар, если только ваша мадам Доминика не занимается благотворительностью.

Поскольку мои слова остались без внимания, я открыл свой кейс и продемонстрировал Тому его содержимое:

– Продать за наличные. Где?

Это сработало.

– Зеленый и серебряный палатка, через рынок. Сказать, что от Доминика, и вас не слишком облапошить.

– Эй, погодите-ка минутку.

Квирренбах уже стоял одной ногой в комнате. Я увидел невероятно тучную женщину, которая сидела на длинной кушетке, рассматривая ногти. Над кушеткой на шарнирных кронштейнах развешены медицинские инструменты. Пламя свечей, которые освещали операционную, отражалось от полированного металла.

– Ну?

– Почему я должен быть морской свинкой? Кажется, вы упоминали, что вам тоже нужно удалить имплантаты.

– Верно. И я скоро вернусь. Вы же сами говорили про средства. Мне нужно кое-что продать. Том сказал, что я смогу сделать это на базаре.

Недоумение на лице Квирренбаха сменилось яростью.

– Но вы не можете уйти! Я думал, мы заодно! Компаньоны по путешествию! Не предавайте дружбу раньше, чем она завязалась, Таннер!..

– Эй, остыньте. Я еще никого не предал. К тому времени, как мадам закончит с вами, я вернусь с наличными.

Я повернулся к толстухе и щелкнул пальцами:

– Доминика?

Она томно повернула голову и скривила губы в немом вопросе.

– Сколько на него уйдет времени?

– Один час, – ответила она. – Доминика очень быстрая.

– Времени более чем достаточно, Квирренбах. Усаживайтесь, и пусть она сделает свое дело.

Он поглядел на Доминику и, кажется, немного успокоился:

– Вот как? А вы точно вернетесь?

– Конечно. Не пойду же я гулять по городу с имплантатами в голове. По-вашему, я похож на сумасшедшего? Нам нужны деньги.

– И что вы собираетесь продать?

– Кое-что из личного имущества. Кое-что из подарков нашего общего друга. На такие вещи должен быть спрос, иначе Вадим не стал бы их собирать.