Мне уже рассказывали о том, что происходит с пилотами планеров, рискнувшими заблудиться в тумане, но я не думал, что это выглядит настолько скверно. Защита костюма оказалась слишком слабой, чтобы выдержать давление и температуру. Он умер, сварившись заживо за несколько секунд. Камера задержалась на трупе, смакуя подробности. Я поспешил отвернуться от экрана. На войне мне доводилось видеть и не такое, но не сразу после роскошного ужина.

– Что ж, ему стоило взять веревку покороче, – пожала плечами Сибиллина.

Позже мы прошли по Стеблю назад, к посадочной площадке, где нас ожидал фуникулер Сибиллины.

– Таннер, куда прикажете вас отвезти? – спросила она.

Должен признаться, общество этих людей вызывало у меня все меньше энтузиазма. Все пошло из рук вон плохо. Я был благодарен за ужин и экскурсию на Стебель, но ледяное спокойствие, с которым они отреагировали на гибель прыгунов, наводило на неприятные мысли. Возможно, мне стоило предпочесть общество пресловутых свиней.

Однако я не мог упустить шанс.

– Наверное, вы хотите вернуться в Полог? – Сибиллина выглядела очень довольной. – Если желаете поехать с нами, это абсолютно не проблема. Простите, но я рискну настаивать.

– Только не чувствуйте себя обязанными. Вы уже проявили достаточное великодушие. Но если это не нарушает ваших планов…

– Ничуть. Садитесь в машину.

Фуникулер распахнул двери, Фишетти снова уселся в кабине водителя, остальные разместились позади, и мы взмыли в воздух. Теперь движение вагончика казалось привычным, и я, без преувеличения, получал удовольствие. Земля быстро исчезла внизу, мы достигли паутины Полога, и фуникулер вошел в размеренный ритм, пробираясь по одному из главных путей.

Именно тогда я снова подумал о том, что мне стоит рискнуть и пообщаться со свиньями.

– Как вам понравился ужин? – спросила Сибиллина.

– Это было великолепно. И вид, как вы и обещали, бесподобный.

– Хорошо. Вам нужно было запастись силами, они еще пригодятся. – Женщина откинула панель в плюшевой обшивке салона, проворно пошарила в нише и достала пистолет весьма угрожающего вида. – Как вы, очевидно, догадались, это оружие, и я держу вас под прицелом.

– Высший балл за наблюдательность.

Нефритовый корпус пистолета был украшен выпуклыми красными демонами. Она крепко сжимала рукоятку, и короткое темное дуло смотрело прямо на меня.

– Это для того, – продолжала Сибиллина, – чтобы вам не пришло в голову сопротивляться.

– Если бы вы хотели убить меня, то могли бы сделать это уже сто раз.

– Правильно. Но в ваших заключениях есть одна неточность. Мы действительно хотим убить вас. Только несколько необычным способом.

– И в чем его суть?

Сибиллина обратилась к Уэверли:

– Ты можешь сделать это здесь?

– Инструменты при мне, но я предпочел бы заняться этим на нашем корабле, – кивнул Уэверли. – Пока держи его на прицеле.

Я повторил свой вопрос, но они вдруг потеряли интерес к моим словам. Похоже, я влип основательно. Уэверли был не слишком убедителен, рассказывая о том, как стрелял в меня, спасая от каких-то свиней, – но мне не до предъявления претензий. Тем не менее если эти странные люди захотят убить меня…

Сибиллина уже отметила, что в моих логических суждениях наблюдаются слабые места.

Довольно скоро мы добрались до воздушного корабля. На подходе я смог полюбоваться великолепной панорамой с плененным судном, которое висело высоко над городом, – казалось, оно готово рухнуть в любой момент. Огни Полога мерцали где-то вдали, не было даже намеков на то, что рядом в ветвях есть другие жилища. Помнится, мне говорили, что это уютное и спокойное место.

Мы причалили. К этому времени Уэверли тоже нашел себе пушку, а когда я вступал на трап, ведущий на гондолу, Фишетти целился в меня из третьей. Все, что я мог сделать по собственному выбору, – это прыгнуть в пустоту.

Но ситуация не настолько отчаянная. Пока, во всяком случае.

Внутри гондолы меня проводили к креслу, в котором я очнулся лишь пару часов назад. На этот раз Уэверли меня привязал.

– Итак, перейдем к делу, – произнесла Сибиллина. Она стояла в небрежной позе и держала пистолет на манер шикарного мундштука. – Как вам известно, мозговой хирургией мы не занимаемся.

Она рассмеялась.

Следующие несколько минут Уэверли описывал круги вокруг моего кресла, что-то бормоча и аккуратно ощупывая мой череп. Затем, очевидно удовлетворенный, он извлек откуда-то из-за моей спины инструменты. Несомненно, они имели отношение к медицине.