Огненная вода обожгла гортань и плюхнулась в практически пустой желудок. После чего я сочла своим долгом поинтересоваться у прораба:

— А ты вообще как относишься к пьяным женщинам? Должна предупредить: для меня полстакана коньяка — лошадиная доза.

— Начнешь буянить — отвезу в вытрезвитель или в милицию сдам. Там ты, по крайней мере, будешь все время под присмотром. Салфетки ей, видите ли, понадобились… А средство от глупости в твоем мини-маркете случайно не продавали?

— Не доставай. Нет бы похвалить за то, что сама разобралась с двумя бандюгами.

— Ага, сейчас медалей тебе навешаю… и тумаков наподдам в придачу.

— У меня и без твоих тумаков нога болит, — пожаловалась я, вздыхая.

— Где болит? Ты упала? — Федя испуганно обозрел мои коленки и, чтобы убедиться, что зрение его не обманывает, провел по одной из них ладонью.

— Нет, я не падала. Но ногой довелось поработать.

— В каком смысле?

— В том смысле, что у одного из парней теперь могут быть проблемы с деторождением. Я себе ногу об его хозяйство ушибла, — поперла из меня захмелевшая бравада. — И еще я той же ногой его лягнула. Да так, что он носом едва тротуар не перепахал.

— Да ты просто социально опасна! — захихикал он. — В стране демографический кризис, а ты без зазрения совести приложилась ногой по самому генофонду.

— Федь, — от выпитого коньяка мой язык стал слегка заплетаться, а мысли резко переключились на другой вопрос, — у них Женька. Вдруг ее пытают?

— Зачем? Ей же ничего не известно.

— Мне тоже ничего не известно, и тем не менее они тащили меня в машину. Наверняка Женька уже у них.

— Возможно, — нехотя согласился он и оставил меня в комнате отдыха одну.

— Слушаю, Федор Митрофанович! — Мобильный Демина идентифицировал шефа, и он смог сразу обратиться к нему по имени-отчеству.

— Новостей нет?

— Откуда? Мы же расстались менее часа назад. Да и на случай новостей я сам бы вас набрал…

— Зато у меня что ни час, то новые подарки. Поднимай всех своих ребят. Оплачиваю внеурочные по утроенному тарифу.

— Куда отправлять? — Начальник охраны нефтяного концерна с готовностью распахнул блокнот для записей, оправленный тисненой кожей.

— Отправлять по всем городским больницам. В первую очередь на станции «Скорой помощи» и в дежурные больницы. Также следует охватить все отделения хирургии. Должны появиться двое крупных мужчин в возрасте двадцати пяти — тридцати лет. Оба среднерусые, мордатые, волосы коротко стриженные. Одного из них приложили рожей об асфальт и навернули в пах. Но в принципе этот и сам может оклематься, без медицинской помощи. Зато у второго парня прокушена рука в районе запястья. Ему хирург позарез нужен.

— Собака? — деловито уточнил Петр Станиславович.

— Какая еще собака?

— Я говорю, собака запястье прокусила?

— … не-е… э-э-э… укус человеческий… в порядке самообороны. Но рана должна быть серьезная.

— Если их вычислят в больнице, то что предпринимать?

— Пусть врачи окажут экстренную помощь, а потом обоих нужно по-тихому сопроводить в какое-нибудь укромное место. И глаз с них не спускать до моего приезда.

— Понятно. Что-нибудь еще?

— Посты в больницах должны дежурить с этого же момента, иначе провороним мерзавцев.

— Все понял, максимум через полчаса вопрос закроем.

Шеф отсоединился. Не теряя ни секунды, Петр Станиславович принялся выполнять его указания, мысленно воздавая хвалу небесам за то, что больниц в городе наберется не более полутора десятков. Да и то, инфекционку и кардиоцентр можно смело исключить из общего списка. Зато травмпункты, к несчастью, имеются во многих районных поликлиниках.

— Собирайся, давай. — Федин голос вывел меня из состояния полудремы. Выпитый коньяк совсем меня разморил. — Я отвезу тебя домой.

— Зачем?

— Тебе нужно отдохнуть.

— Но я не хочу оставаться одна в квартире. Мне страшно.

— Не капризничай. Закроешься на все замки и будешь сидеть тихо, как мышка. Даже трубку телефонную не снимай.

— А если будут новости от Женьки? Вдруг твой друг из органов что-то разузнает? — заартачилась я.