– Нет, к сожалению. Я стоял позади Гирема, а он с Сивертом находились возле дыры в полу. Видя их реакцию, я не сомневался в том, что там лежит.

– Это плохо. Выходит, тот, кого Гири обвиняет во всех наших бедах, чистосердечно признаётся в том, что видел трупы в своём доме, и, похоже, мы можем доверять только его словам, поскольку вы оба не имеете никаких веских доказательств. Это очень странно, не находите?

– А как же Шейла?
– громко спросил Гирем, который только что вспомнил про старуху.
– Это она намекнула мне на то, что я могу найти в доме Сиверта что-то очень важное.

– Вот как?
– удивлённо поднял брови Остис и поднялся со стула.
– По правде говоря, Гири, твой папаня сказал мне не брать в голову все эти обвинения, которые ты выдвигаешь против старика Сиверта.

Гирема подмывало выпалить, что он думает об отце, но сдержался. Чего доброго, Остис может и наябедничать.

– Конечно, - сказал он, также поднимаясь на ноги и направляясь в выходу.
– А ты слушайся отца - не бери в голову.

– Ты куда?
– не обратив внимания на издёвку, окликнул его Остис.

– Пойду прогуляюсь, - пожал плечами Гирем.
– К тому же, мне надо собрать вещи.

Разумеется, он не собирался честно объясняться перед Остисом. Он вышел из башни и пошёл по двору, ища взглядом Шейлу.

Ночью шёл дождь, который кончился к утру, и каменные плиты были ещё тёмными и мокрыми от влаги. Свежий, пахнущий сыростью воздух заставил Гирема поёжиться. Сзади раздались шаги Джаффара.

Хронист ему нравился. Он мог лишь гадать, была ли простым совпадением их встреча, или Джаффар прицепился к нему умышленно, однако настойчивость, с какой тот пытался помочь ему докопаться до истины, вызывала симпатию. Он ощутил что-то похоже на то чувство, которое он испытывал, играя с Хрестофером или учась с Аланом.

Поэтому, когда Джаффар поравнялся с ним, у Гирема приподнялось настроение.

– Надеюсь, ты не станешь спрашивать у меня, как я себя чувствую после казни, - сказал он, глядя на узкое с тонкими чертами лицо хрониста, который догрызал яблоко.

– Нет, - словно удивившись вопросу, ответил Джаффар.
– Меня интересует скорее то, какими действиями ты отреагируешь на это событие. Собственно, именно поэтому я сейчас иду за тобой.

– Ты тоже веришь в невиновность Сиверта?

– О, я почему-то уверен в том, что он всё прекрасно знал. Однако я также допускаю существование неподалёку ещё одной Одержимой, которая водит нас за нос.

– Я думаю, что это Шейла, - признался Гирем, остановив взгляд на двери, ведущей на кухню. Возле двери, задрав голову и что-то разглядывая в небе, стояла старая горничная.

– Она навела подозрения на Элли и Сиверта, а сама спокойно делала всякие пакости. В лесу Джеор увидел именно её. Слово Парения она стащила у моего отца. Всё просто.

– А Джеор описывал, как выглядела ведьма?
– Джаффар положил руку Гирему на плечо.
– Пойдём, разыщем его. Не горячись, старуха никуда от тебя не денется.

Гирем посмотрел на хрониста, потом снова перевёл взгляд на спину горничной. Потом отрывисто кивнул.

– Пойдём к Джеору.

Следопыта они нашли в одной из комнат, отведённых под казарму. Джеор прямо в одежде лежал на жёсткой койке, заложив руки за голову, и глядя в потолок. Увидев их, он медленно поднялся с ложа и коротко кивнул.

– Здравствуйте, сэр Гирем.

На чистом лице Джеора виднелись длинные тёмные линии царапин, край губы был разбит, одна ладонь перебинтована. Но держался солдат спокойно, глядя на Гирема со сдержанным любопытством. Скорее всего, он догадывался, зачем понадобился ему.

– Я хочу поговорить о ведьме.

Они поставили два стула возле койки и уселись на них; Джеор опустился на своё ложе.

– Ты в порядке?

– Да, сэр.

– Хорошо. Тогда расскажи мне о том, что конкретно ты видел в том лесу, когда повстречал ведьму. Она действительно парила над землёй?

Джеор скрестил на груди руки, думая, с чего начать.

– На ней были надеты какие-то серые тряпки. И она не сидела на ветке, или держалась за неё каким-то образом. Она покачивалась в воздухе, вот так, - он поднял ладонь параллельно полу и начал медленно поднимать и опускать её, словно похлопывая пустоту.
– Вверх, вниз, вверх, вниз...

– Ты разглядел её лицо?

– Не очень. У неё были дикие большие глаза. Но волосы я, конечно, помню - длинные каштановые.

Гирема пробила короткая дрожь. У Элли были каштановые волосы и красивые миндалевидные глаза.

– Спасибо, Джеор.

Следопыт кивнул, как показалось Гирему, с виноватым видом.

На негнущихся ногах он вышел в коридор и прикрыл за Джаффаром дверь. Вместе они вышли на свежий воздух. Гирема мутило. Неужели отец прав?

Он сильно сжал зубы, чувствуя в душе странную непокорность.