А то вспоминаю, как неоднократно приходилось работать в братской Белоруссии. До полигона 5—10 км пешком отшагаешь. Там 20–25 км натопаешь, а потом еще обратно идти надо. Ноги после таких "упражнений" просто отваливались.

Но вернемся в Подмосковье, к родному Котельникову оврагу. Разумеется, пока ничего такого не заметно, лишь только ноги как-то веселее идти стали, сразу видно, что местность под уклон пошла. Вот и первый более существенный признак — слева ясно просматривается отходящий от основного русла неглубокий, но резко выраженный отрог. Чтобы быстрее оказаться в центральном русле, я свернул и сами ноги привели меня куда надо. Да-a, Котельников овраг был очень не слаб. Даже здесь примерно в 3 км от устья он поражал своей глубиной и мощью.

На сканирование 4 км овражного массива у меня ушло 3 дня от рассвета до заката. Благо удалось найти поблизости от места работы дешевый ночлег. 2 дня были совершенно пустые. А последний день принес сразу 2 находки, причем обе они были найдены на относительно небольшом участке, не далее 100 м друг от друга. Но ни та, ни другая (как выяснилось) не имели к легендарным грабителям ни малейшего отношения. Первый раскоп подарил мне разобранный на части станковый пулемет "Максим", к сожалению напрочь проржавевший. Было видно, что зарывавший его предпринял некоторые меры к его сохранению. Во всяком случае, внутренний канал ствола и боевой механизм сохранили остатки смазки. Сохранилась и часть грубой ткани, в которую оружие было некогда завернуто. Но все же повреждения от коррозии были слишком велики. Пришлось отнести части некогда грозного оружия подальше в лес.

Другая находка была куда как более странная. Сигнал прибора указывал на то, что под землей лежит цветной металл, и поэтому копал я с особой старательностью. Но вскоре выяснилось, что находка моя, скорее всего, имеет отношение к минувшей войне. Видимо, в овраг упал сбитый самолет, и я наткнулся на изуродованные остатки его двигателя. Поняв, что ничего интересного меня не ожидает, я бросил раскопки и принялся за обследование широкого устья Котельникова оврага. К сожалению, он был обжит людьми гораздо более основательно, нежели его верховья. Показались строения то ли пионерского лагеря, то ли дома отдыха, и я свернул аппаратуру. Исходя из предыдущего опыта, было ясно, что кроме ржавых банок из-под краски, дырявых кастрюль, дисков от "Жигулей" и прочего мусора меня не ждет абсолютно ничего.

Вполне возможно, что в Саблином овраге меня ждали более увлекательные и полезные находки, но я так вымотался, что счел за счастье как можно скорее вернуться в Москву. А еще раз попасть в тот район так не довелось. И теперь вряд ли когда удастся.

Почти всем в нашей стране, да и вообще на всем пространстве бывшего СССР не сыскать человека, хотя бы краем уха не слышавшего о предателе всех времен и народов — И.С. Мазепе.

Имея все блага, которые только можно было себе представить, пользуясь всемерной поддержкой российского государя, этот гнусный обманщик и клятвопреступник не только всячески обирал порученных его заботам подданных, но и в трудный для государства момент выступил на стороне врагов России, примкнув к войскам Карла XII во время Полтавского сражения.

Но, естественно, мы не будем в этой главе рассматривать военные и политические аспекты данного сражения. Наша задача совсем иная. Мы должны проследить судьбу немалых ценностей, которые транспортировали как шведские войска, так и обозы Мазепы.

27 июня 1709 г. в первом часу пополудни раненый король шведов добрался до своей главной квартиры в Великих Будицах. Спустя несколько часов, сюда же стали подходить остатки разбитых возле Полтавы шведских войск. Русские войска висели буквально на плечах отступавшей армии, и после короткого совещания решено было бросить все тяжести, артиллерию, раздать лошадей пехотинцам и отступать к Днепру. С непобедимой армией фактически было покончено, но походную казну еще можно было попытаться спасти. По приказу короля несколько подвод, сопровождаемых надежными людьми, оторвавшись от отступавших к Переволочне шведов, двинулись окружным путем на северо-запад, к литовской границе.

Шведы отступали по кратчайшему пути, который мог привести их на берег Балтийского моря. На дворе был XVIII в., и географические карты во всех европейских армиях имелись вполне достоверные. Кто не верит, может прямо сейчас взять линейку и приложить к любой географической карте Европы. И вот на этой-то прямой как раз и лежало селение Варва.

Добравшись через несколько дней до села Варвы, что стоит близ города Прилуки, шведы убедились в безнадежности дальнейшего пути. Русские отряды перекрыли дороги и заняли все сколько-нибудь крупные населенные пункты. Рассчитывать же на помощь украинского населения после бегства гетмана Мазепы не приходилось. Тогда на горе около Варвы шведы выкопали глубокий погреб, перенесли в него содержимое подвод и завалили тайник камнями.

Вот как описывает данный эпизод Михаил Руденко, некогда имевший смелость предложить заняться поиском данного клада министру культуры СССР, члену ЦК КПСС Е.А. Фурцевой. Его рассказ я даю расширенно, большими абзацами, чтобы вы могли оценить ту обстановку, в которой рождаются подобные легенды.

"…Еще в Первую мировую войну, незадолго до Брусиловского прорыва, в нашем гарнизоне под Перемышлем состоялся смотр войск, на котором я в своем пехотном полку оказался правофланговым. Когда толстый генерал, сопровождаемый свитой, дошел до нашего строя, он, удивленный, видимо, моим богатырским телосложением, остановился, затем приблизился ко мне и спросил: