– Да уж, – хохотнула Риз.

– Значит, я не схожу с ума? – Кэсси никак не могла прийти в себя.

– Ни капельки, – заверила ее Риз.

У Кэсси словно камень с сердца свалился, но она слегка испугалась. Что же теперь делать? Ее мать всю жизнь жалела, что влюбилась в ее отца.

– Как все это прекратить?

Риз покачала головой:

– Боюсь, ты окончательно приехала. Но кое-что сделать можно. Какие твои годы? Самое продуктивное время.

Марни напела свадебный марш – к немалому удивлению Кэсси.

– Я должна выйти за него замуж? Для моих родителей это добром не кончилось. Едва разговаривали друг с другом.

– Нет, – вздохнула Джина, посмотрев на Марни. – Просто… будь с ним. Хоть как – лишь бы это подходило вам обоим.

– Не артачься, – согласилась Риз. – Вы с ним как два голубка. Выбрось из головы все глупости. Прислушайся к своему сердцу.

– Но я… – У Кэсси закружилась голова. Сначала удар под дых от этого либидо, а теперь чуждые ей эмоции выбивают почву из-под ног. – Я всегда полагалась на свой разум. И не позволяла главенствовать сердцу.

– Что было, то было, милочка, – сказала Риз. – Сейчас совсем другое дело.

На следующий день Кэсси вдруг поняла, что едет в машине Риз в Нью-Йорк. Она не имела представления, что скажет Таку по приезде. Хотя всю ночь об этом думала.

Идея о любви к нему все еще вызывала у нее отторжение, но подруги были правы. Как бы то ни было, решить головоломку предстояло Таку. Когда они окажутся рядом.

Вообще, было бы вполне логично что-то предпринять. Признать верность этого тезиса, чтобы вернуть ее жизнь в русло, которое ей нравилось и вызывало уважение.

Риз тараторила о планах на будущее с Мейсоном и другой чепухе. Кэсси была ей благодарна, дорога пролетела незаметно, и Риз, миновав нью-йоркские пробки, подъехала к месту жительства Така.

Риз остановилась и набрала на мобильнике его номер. Его грубоватое «Что?» показало, что он внутри.

– Отлично – ты дома. Через секунду буду у тебя. – Риз повернулась к Кэсси: – Держись! – Она крепко ее обняла. – Помни, три коротких слова все решат, о’кей?

Кэсси кивнула, хотя не верила, что все ее мытарства были любовью. Но они вышли из машины, Риз ласково представила ее консьержу, которого, судя по всему, хорошо знала. Кэсси глазом моргнуть не успела, как уже поднималась в лифте пентхауса.

Так стоял наверху, ожидая, когда откроются двери лифта. Ох уж эта Риз! Воображает, что может заявиться к нему и отчитывать за якобы пренебрежительное отношение к одной из ее лучших подруг. Но ее ждет разочарование. Придется ей повернуться «кругом» и отбыть восвояси.

Потому что Кассиопея Баркли ясно дала ему понять – видеть его больше не желает.

Лифт клацнул, и двери начали открываться. Так изготовился произнести свою тираду. Но слова замерли у него на устах. Перед ним стояла Кэсси.

– Кэсси?

Она выглядела в точности как он ее запомнил. Одетая по никакой моде, едва причесанные волосы, без украшений, слегка подведенные брови, серьезное личико.

Его сердце бешено заколотилось. Как же ему хотелось ее увидеть!

Кэсси стояла неподвижно, и дверцы лифта стали снова закрываться. Так сделал два больших шага, поднятыми руками остановил дверцы и встал между ними.

Настоящий великан – с нечесаными светлыми волосами. Его феромоны заполнили лифт – как смертельный для ее дыхания газ-цианид. Ее грудь сжалась от той же самой боли и переполненности, которой она не находила определения до подсказки Риз.

Любовь.

Значит, это правда. Она действительно его любила. Все ее клетки поняли это – буквально пели и звенели. Она пребывала в отвратительном состоянии, и самое ужасное, что поставить ее на ноги могло только одно лекарство.

Дверцы лифта дернулись, Так их придержал, и они снова открылись.

– Чего ты хочешь? – спросил он.

От жесткости его голоса у нее на мгновение перехватило дыхание:

– Я хотела бы… поговорить с тобой.

– Если тебя снова привела сюда твоя озабоченность, можешь о ней забыть. Я тебе не сексуальная игрушка.

Так вышел из лифта, осознав, что говорил как ханжа. Если она захочет его настолько, насколько можно судить по блеску ее глаз, то получит от него полный набор удовольствий семь раз в неделю, и он будет для нее сексуальным партнером, о каком только можно мечтать.

От самой этой мысли он воспылал гневом.

Когда двери лифта снова начали закрываться, Косей шагнула вперед и оказалась в просторной квартире с широкими окнами и очертаниями Манхэттена за ними.

– Нет, я имела в виду другое… – Она замялась. Произнести заветные слова вслух оказалось не так просто. – Это о кое-чем еще.