— Давай, Юра, как тебе удобно, но чтобы пресса тоже была в курсе дела.

— Об этом теперь можешь не беспокоиться — журналисты теперь осаждают отделы и на любой вызов летят быстрее оперов.

— Ну и ладненько. Мы ждем тебя.

— До встречи.

Телефон отключился.

Юрий появился около полудня.

— Что там с трупами на Западном шоссе? — спросил его Виктор.

— Обнаружены, идентифицированы, отправлены в морг под неусыпным контролем средств массовой информации. С момента вашего прибытия «Новости» стали чуть ли не единственной передачей, собирающей у экранов большинство населения Города, особенно криминальная хроника. «Война в Городе», «Передел сфер влияния», «Вызов преступному миру» — каких только заголовков не увидишь. Город полон слухов, но не только.

Импульс вы дали мощный. Теперь милиции приходится нести службу в усиленном варианте. Вас ищут, но представления о том, кто вы, сколько вас и почему такое кровавое месиво устроили — ни малейшего. Совещания проводятся ежедневно, на всех уровнях. Еще немного, и до чрезвычайного положения дойдет.

— Этого и следовало ожидать, — сказал Виктор. — Верхи будут жить только ради собственного благополучия? Не пройдет.

В разговор вступил Феликс.

— Население можно успокоить тогда, когда в Городе не будет наркоты, когда будут выявлены виновные — истинные руководители наркобизнеса — и преданы наказанию.

— А вот в УВД совершенно другое мнение на этот счет, — возразил Юрий. — Они ищут вас, и если им удастся вас зацепить, то повернут дело так, что именно вы явитесь представителями наркомафии, и ваша борьба будет представлена как банальная, хоть и кровавая разборка, для захвата* новых рынков сбыта. Громкий процесс, жесточайший приговор и… все постепенно вернется на круги своя. Так что вы — первоочередная цель, и именно на ваши поиски брошены все силы, включая и ФСБ. Для них чем быстрее вы исчезнете, тем больше шансов сохранить свою власть: Так что, ребята, берегитесь. Пока органы ходят впотьмах, но не дай бог допустить оплошность. Тогда они вас уже не выпустят.

— Это понятно. Поэтому активные действия мы прекращаем — ложимся на дно. Кстати, на даче Гарика не нашли ничего интересного?

— Там разговор особый, опергруппа обнаружила малолетнюю девицу в жутком состоянии. Ее плотно посадили на иглу. Но в последнее время наркотик для нее, видимо, не поставлялся. Состояние ее было очень тяжелым. Еле откачали. Ну вот, пожалуй, и все. Будут какие поручения?

— Нет, Юра. Тебе надо пока держаться от нас подальше, связываемся только в экстренных случаях.

— Хорошо. Что ж, мне пора, удачи вам, мужики.

— Тебе удачи, Юра.

Когда Юрий ушел, Феликс посмотрел на Виктора.

— Пойдем вниз?

— Подождем, он еще не созрел, пусть посидит на цепи. Гарик нам нужен в состоянии безысходности и отчаяния. Пока в нем преобладает злость, правда, уже круто замешанная на страхе. Да и торопиться нам теперь не следует.

Уже которое утро подряд Гальянов просыпался с щемящим чувством тревоги и крайней раздражительности. Раздражало в доме все — и не вовремя приготовленный завтрак, и попытки жены заговорить с ним об отпуске… Он старался быстрее покинуть постылое жилище. Меры безопасности были усилены, и теперь Вадим встречал Семена Дмитриевича у самой двери. Этажом выше располагался милиционер. А вот дублирующая охрана сократилась — сказывались, наверное, потери последних дней. Семь человек, не считая трех командированных, — это много, к тому же исчез Гарик, обнажив такие проблемы, которые были крайне нежелательны. И Саркис, как назло, отсутствует. Может, он не решается вернуться в Город в такие смутные времена? Но Гальянов тут же отбросил эту мысль. Саркис не из тех, кто, подобно страусу, прячет голову в песок при малейшей опасности. Может, он привезет с собой решение кровавого ребуса? Но как бы то ни было, работать приходится без Саркиса. Конечно, Гальянов напрямую ни в каких делах не участвует, но… Вадим? Ему достается с лихвой. Он даже лицом осунулся, но держится молодцом — настоящий боец.

Сегодня утром Вадим встретил Гальянова, как было условлено, на пороге квартиры:

— Здравствуйте, Семен Дмитриевич.

— Здравствуй, Вадим. Сколько на этот раз трупов за прошедшую ночь?

— С нашей стороны ни одного, — серьезно ответил помощник.

— Что так? Или все наши орлы хорошо попрятались?

— Не надо так, Семен Дмитриевич, о людях.

— Извини, Вадим, опять настроение ни к черту. Эта сука еще достает своим приторным вниманием.

— Это вы о жене?

— О ком же еще? Египет ей подавай, стерве. Как она меня достала — слов нет, сплошные эмоции! Не домой возвращаешься, а в ад какой-то. Дома — ад, на работе — ад, где и когда жить-то?

— Я хорошо вас понимаю, может, сменим обстановку?

Гальянов с немым вопросом посмотрел на Вадима.

— Нет, я не в том плане, чтобы покинуть Город, может, снимем вам квартиру? Все же отдушина?

— Ага, и спровоцируем супругу объявить розыск? Она же всю администрацию вместе с милицией на ноги поднимет, не приди я домой ночевать.

— Объяснить ей все.

— Кому, Вадим? Кому объяснить? Сосне зеленой или ее пуделю ты быстрее объяснишь. Она же, сука, по себе все мерить будет. Завопит: любовницы, разврат!

— Мы ее успокоим.

— Да ну ее, Вадим, чего с дерьмом связываться? Сам хомут надел — сам и буду тащить, — Гальянов махнул рукой. — Ты, Вадим, отправь охрану вниз — поговорим немного.

— Сержант, — голос помощника не утратил командирской нотки. — Следуйте к машине. Ждите возле нее, контролируйте обстановку во дворе.