Иччи взвыла от боли хрипло и страшно, в горле заклокотал рык, в глазах сделалось темно… Руки человека прижали ее голову к земле. Сквозь смятение и ужас пробилось вдруг что-то новое, и Иччи не сразу поняла, что это уходит боль…

Человек отполз в сторону, выбрал из кучи мяса большую мозговую кость, почти начисто обглоданную росомахами и разбил ее камнем. Розовый мозг тонкой змейкой вывалился на землю. Собрав его в горсть, Сур снова вернулся к волчице и, насильно раскрыв ей пасть, глубоко засунул туда руку. Иччи сопротивлялась что было сил, но, наконец, горло перехватила спазма и она сглотнула пищу.

Другую кость человек разбил для себя. Потом он еще несколько раз кормил волчицу, а когда устал, обмотал ей лапы кусками мягкой оленьей шкуры и крепко связал ремнями.

Медленно потухал костер. Свернувшись калачиком, Сур крепко заснул здесь же, рядом с Иччи. У волчицы от еды кружилась голова. Впервые за последние страшные дни ее не мучила боль в челюсти, и Иччи тоже заснула.

Сон волчицы был глубок, но короток. Она проснулась среди ночи. Рядом, касаясь ее шерсти спиной, спал человек.

Иччи попыталась встать, но ничего не получилось — она забыла, что лапы у нее были связаны. Беспомощность, неподвижность вновь испугали волчицу — страх и ярость охватили ее. Она впилась в ремни зубами. В глазах потемнело от боли. Челюсть еще не слушалась ее. До утра волчица пролежала с открытыми глазами, чутко прислушиваясь к дыханию человека, вздрагивая от малейшего шороха.

А когда проснулся человек, первое, что он сделал — это заговорил с Иччи. Волчица не понимала его, но голос был тихим, спокойным, и она не уловила в нем ни одной угрожающей ноты.

Человек разжег костер, и снова огонь был страшен Иччи. Но тепло, которое шло от него, приятно согревало тело.

Остро запахло мясом. Полуприкрыв глаза, волчица видела, как жарились, истекали соком над костром большие куски. Запахи разбудили аппетит. Мучительно хотелось есть.

Человек угадал ее желание, так же, как и вчера, он стал запихивать в горло Иччи куски сырого мяса. На этот раз она сопротивлялась сильнее — извивалась всем телом, по-прежнему руки человека вызывали в ней ужас, но тот был упрям и накормил волчицу досыта.

Целыми днями Сур не выходил теперь из пещеры. Еды было вдоволь. Тепло костра и сытый желудок располагали к лени. Он много спал и много думал. Над Страной Лесов бродил несильный ветер, качал верхушки сосен, мел низкую поземку по заснеженной глади озера. Время Кусающих ветров кончилось, и оттого ветер все чаще приносил запах талой воды. Близилась пора Большого Солнца и Пробуждения Деревьев.

Иччи все так же лежала в глубине пещеры на подстилке из еловых веток со связанными лапами. Сур больше не кормил ее силой. Он просто клал у ее морды куски мяса. Волчица ела только, когда человек спал. Опухоль почти прошла, но челюсти слушались еще плохо.

Сур часто разговаривал вслух. Он видел — уши волчицы вздрагивали, глаза настороженно следили за ним. Она слушала его. Сур больше не решался приближаться к ней, хотя Иччи по-прежнему была связана, и больше не касался ее шерсти руками. Он не знал, зачем в свое время подобрал волчицу, не знал и теперь, как поступить с ней. Времени было много, и он все думал и думал об этом.

Однажды, перед заходом солнца, небо укрылось низкими тяжелыми тучами, а в середине ночи из-за гор, откуда приходят олени, вырвался горячий ветер. Он был сильным и пел свою песню пронзительно и громко. От его дыхания, залетающего в пещеру, у Сура делалась сухой кожа на руках, а волосы шевелились, словно живые. Человек видел — стоило Иччи заворочаться, и с ее шерсти начинали сыпаться, течь искры, похожие на капли голубой воды. Он всю ночь не спал. Ему было жутко, и недобрые предчувствия заставляли лежать тихо.

На рассвете духи Горячего Ветра умчались так же неожиданно, как и появились. Сур робко выглянул из пещеры. Двадцать два раза за его жизнь наступало время Пробуждения Деревьев, но такого ему еще видеть не приходилось. За одну ночь исчезли белые тяжелые сугробы, и открылась бурая земля вся в изломанных прошлогодних травах. Только в глубоких распадках да в чащах лежали пласты оплывшего темного снега. Нестерпимо ярко блестел под солнцем синий лед озера.

Необъяснимое беспокойство велело Суру не оставаться сегодня в пещере, а пройти по лесам и посмотреть, что сделали духи Горячего Ветра за эту ночь.

Сур вспомнил — в той стране, где восходит солнце, в озеро впадала быстрая горная река. Летом в ней вода кипела и пенилась, грызла камни. Он достал из походной сумки большой костяной крючок с длинным острым жалом. Быть может, там, где воды реки встречаются с водами озера, удастся наловить рыбы…

Прежде чем уйти, Сур присел на корточки перед волчицей. Иччи не выдержала его взгляда и, как обычно, отвернула голову. Опухоль на ее морде совсем опала и только с одной стороны, на челюсти, выпирал большой уродливый бугор — раздробленная кость срослась неровно. Сур с жалостью подумал, что Иччи больше никогда не будет Великим охотником, потому что челюсти — главное орудие волка, потеряли свою силу.