Библейские мотивы в русской поэзии (Сборник)
вернуться

Лермонтов Михаил Юрьевич
Шрифт:

«Дух века ваш кумир…»

Дух века ваш кумир; а век ваш — краткий миг. Кумиры валятся в забвенье, в бесконечность… Безумные! ужель ваш разум не постиг, Что выше всех веков — есть Вечность!..

«Не говори, что нет спасенья…»

Не говори, что нет спасенья, Что ты в печалях изнемог: Чем ночь темней, тем ярче звезды, Чем глубже скорбь, тем ближе Бог…

«Смотри, смотри на небеса…»

Смотри, смотри на небеса, Какая тайна в них святая Проходит молча и сияя И лишь настолько раскрывая Свои ночные чудеса, Чтобы наш дух рвался из плена, Чтоб в сердце врезывалось нам, Что здесь лишь зло, обман, измена, Добыча смерти, праха, тлена, Блаженство ж вечное – лишь там.

Пустынник

И ангел мне сказал: иди, оставь их грады, В пустыню скройся ты, чтоб там огонь лампады, Тебе поверенный, до срока уберечь, Дабы, когда тщету сует они познают, Возжаждут Истины и света пожелают, Им было б чем свои светильники возжечь.

«Зачем предвечных тайн святыни…»

Зачем предвечных тайн святыни В наш бренный образ облекать, И вымыслом небес пустыни, Как бедный мир наш, населять? Зачем давать цвета и звуки Чертам духовной красоты? Зачем картины вечной муки И рая пышные цветы? Затем, что смертный подымает Тогда лишь взоры к небесам, Когда там радуга сияет Его восторженным очам…

«Смерть есть тайна, жизнь – загадка…»

Смерть есть тайна, жизнь – загадка: Где ж решенье? цель? конец? Впереди – исчезновенье — Иль бессмертия венец?

«В чем счастье?..»

В чем счастье?.. В жизненном пути, Куда твой долг велит – идти, Врагов не знать, преград не мерить. Любить, надеяться и – верить.

«Из бездны Вечности, из глубины творенья…»

Из бездны Вечности, из глубины творенья На жгучие твои запросы и сомненья Ты, смертный, требуешь ответа в тот же миг, И плачешь, и клянешь ты Небо в озлобленье, Что не ответствует на твой душевный крик… А Небо на тебя с улыбкою взирает. Как на капризного ребенка смотрит мать, С улыбкой – потому, что все, все тайны знает, И знает, что тебе еще их рано знать!

«Катись, катися надо мной…»

Катись, катися надо мной Все просвещающее Время! Завесу тьмы влеки с собой, Что нам скрывает Свет Святой И на душе лежит как бремя, — Чтобы мой дух, в земных путях Свершив свое предназначенье, Мог воспринять в иных мирах И высшей Тайны откровенье.

Христос воскрес!

Повсюду благовест гудит, Из всех церквей народ валит. Заря глядит уже с небес… Христос воскрес! Христос воскрес! С полей уж снят покров снегов, И реки рвутся из оков, И зеленеет ближний лес… Христос воскрес! Христос воскрес! Вот просыпается земля, И одеваются поля, Весна идет, полна чудес!.. Христос воскрес! Христос воскрес!

Ангел

У ног Спасителя вселенной Его Святая Мать стоит, И ангел, светом озаренный, На Искупителя глядит. Всех херувимов он прекрасней И всех архангелов светлей; Венец его блестит всех ярче Сияньем солнечных лучей. Но он безмолвен… Песнь святую В небесном хоре он поет, И Богу трепетной рукою Златую чашу подает. В той чаше слезы покаянья Всех согрешивших на земле, Но сохранивших упованье В своей измученной душе. «Прощенье» – имя серафима, Он слезы грешников хранит И с чашей той у ног Христовых Безмолвно день и ночь стоит.

Алексей Михайлович Жемчужников

1821–1908

Притча о сеятеле и семенах

Шел сеятель с зернами в поле и сеял; И ветер повсюду те зерна развеял. Одни при дороге упали; порой Их топчет прохожий небрежной ногой, И птиц, из окрестных степей пролетая, На них нападает голодная стая. Другие на камень бесплодный легли И вскоре без влаги и корня взошли, — И в пламенный полдень дневное светило Былинку палящим лучом иссушило. Средь терния пало иное зерно, И в тернии диком заглохло оно… Напрасно шел дождь и с прохладной зарею Поля освежались небесной росою; Одни за другими проходят года — От зерен тех нет и не будет плода. Но в добрую землю упавшее семя, Как жатвы настанет урочное время, Готовя стократно умноженный плод, Высоко, и быстро, и сильно растет, И блещет красою, и жизнию дышит… Имеющий уши, чтоб слышать, — да слышит!