— Они сами не знают. Сказали — надолго. Там здание старое, еле держится, все стены потрескались.

— И ты молча повернулся и ушел?

— Нет. Начал просить: говорю, мне на лето задали задание по истории Поплав, про памятник…

Дмитрок замолчал, вспоминая.

— Да не тяни ты! А они?

— Посоветовали съездить в Поплавскую школу, в вашу, значит. Там, сказали, хороший школьный музей.

— Здравствуйте, — засмеялся Чэсь. — Видели мы тот музей… А может, нам не все показали, Михаль?

— Зачем им что-то скрывать, — ответил Михаль. — Скорее всего, та единственная папка и есть вся «история».

За поселковой магазином была свалка. Здесь ребята находили коробки для строительства шалаша. А за свалкой — пустырь, заросший по краям бурьяном и крапивой, в центре утоптанный копытами коров, которых гнали через этот пустырь на пастбище. Сюда Курт выводил и своих коз.

Козы не обращали на пастуха никакого внимания, ходили, где хотели, а Курт с важным видом, с кнутом в руке шагал следом, покрикивая на них. Видно, ему, городскому мальчишке, виделась в этом занятии даже какая-то романтика. Да и что ему еще делать? Плавать он не умеет, в компанию не принимают… хваленые геологи, что обещали ему работу, поехали в Минск.

Чэсь, Михаль и Дмитрок сидели возле магазина, на травке. Они потягивали из бутылок теплую «Фанту» и обсуждали Курта и его коз. Удивительно было, что тот совсем не стеснялся. Не боится еще одной клички, которая может прилипнуть к нему. Хотя что ему терять, все равно никто не дружит с ним… Чэсь даже пожалел его.

— Вова! — крикнул он, чтобы завязать разговор. — Сколько долларов ты уже заработал? На «Фанту» хватит?

Курт щелкнул кнутом — научился! Спокойно ответил:

— Приедут геологи — заработаю. И не только на «Фанту», «Фанты» я вашей не видел, счастье такое!..

— А когда они приедут? Когда коза на выгоне свистнет? — не унимался Чэсь.

— Не трогай, ну его, — сказал Михаль. Курт прищурился:

— Приедут, если вы сокровище свое найдете! «Искатели»… Бересту они ищут, талеры… Лучше «телевизор» верните! — и, оглядываясь, быстро подался ближе к огородам.

Михаль с Чэсем аж подавились «Фантой».

— Черт возьми, Дмитрок, как это понимать? — Михаль, кашляя, схватил Дмитрия за воротник чистенькой рубашки.

— Отпусти, — спокойно, твердо попросил Дмитрок. — Вот так… И вот что я вам скажу: если не будете верить мне, останетесь вдвоем.

— Напугал!

Чэсь вдруг покачал головой, сказал с укором:

— Все понятно… Не трогай его, Михаль. Ты сам во всем виноват.

Михаль задохнулся:

— Я?

— Ты. Ты же всегда любишь порядок, чтобы все было подробно расписано… Ну, догадался?

Михаль уставился на Чэся чумными глазами, тряхнул чубом.

— Тетрадь, — подавлено сказал он. — Айда в шалаш!

В шалаше все вроде бы лежало так, как парни и оставляли в последний раз. Но Михаль до мелочей знал здесь место каждой вещи. Он сразу бросился в угол.

— Тетрадь разворачивали… Спиннинг исчез, нож охотничий… остался. Кажется, все на месте.

— Хорошо, что монету здесь не оставили, — сказал Дмитрок. Чэсь напомнил:

— Вот откуда он знал, что мы хотели разбогатеть — помните? И что к геологам придем проситься.

— Но погодите, — сказал Михаль. — Значит, он уже давно знает, где шалаш?

Теперь настала очередь покраснеть Дмитроку.

— Это я виноват, ребята, — покорно склонил он голову. — Я искал вас тогда, когда из города приехал, и в шалаш лазил… А Курт, видно, меня выследил.

Михаль махнул зажатой в руке, свернутой в трубку тетрадью:

— Да что уж теперь… Ну, не важно. Важно, что ты не предатель и не болтлив, как мы на тебя подумали.

Все равно у всех было отвратительно на душе. От недавнего присутствия здесь чужого человека сам шалаш казался каким-то чужим. Даже если бы Курт ничего не взял — и тогда было бы неприятно. А тут — воровство среди бела дня… Как это гадко, стыдно.

Чэсь нарушил тишину:

— Самое обидное — мы ничего не можем доказать. Ну, пойдем мы к деду Макара разбираться. Курт скажет, я вашего шалаша в глаза не видел, а вот вы «телевизор» украли!

Михаль упруго встал, оглядел стены шалаша, провел рукой по рубероидной «крыше».

— Жаль шалаша… Теперь мы не сможем прятать здесь ничего ценного… Вот что, ребята, — сделаем так. Только помогите мне. Я хочу забраться в дедов сарайчик и сделать там ревизию. Все его рыболовные снасти в сарайчике. Я знаю, — в доме он даже крючка не держит. Может, найду нож и спиннинг. А главное, хочу найти тот проклятый «телевизор». Тогда не постесняюсь — пойду в дом и брошу ему под ноги…