Ночью ему снился сон про дневник Харальда Бергрена. Будто бы он, Курт Валландер, очутился в кромешной темноте, было очень жарко, и откуда-то из этой плотной темноты ему грозил винтовкой Харальд Бергрен.

Валландер проснулся рано.

Дождь прекратился. Небо снова прояснилось.

В четверть восьмого он уже садился в машину, чтобы ехать к отцу в Лёдеруп. В утреннем свете очертания предметов казались четкими и ясными. Валландер решил уговорить отца с Гертрудой поехать к морю. А то скоро совсем похолодает, и туда уже не выберешься.

Он с неудовольствием вспомнил свой сон. Потом подумал, что, когда во второй половине дня они соберутся на совещание, нужно составить план действий. Главное сейчас — установить, кто такой Харальд Бергрен. Даже если потом этот след окажется ложным. Валландер свернул на дорогу, ведущую к дому, и увидел, что отец ждет его на крыльце. После возвращения из Рима они еще не виделись. Они вместе вошли в кухню. Гертруда уже накрыла завтрак. Отец стал показывать им фотографии. Многие получились нечеткими. Кое-где сюжет не поместился в кадр. Но отец был доволен и гордился снимками. Поэтому Валландер тоже одобрительно кивал головой.

Одна фотография привлекла его внимание. Ее сделал официант в последний вечер их пребывания в Риме. Валландер и отец только-только закончили ужинать, пододвинулись поближе друг к другу. На белой скатерти стоит початая бутылка красного вина. Оба улыбаются в объектив.

На короткий миг ему представилась выцветшая фотография из дневника Харальда Бергрена. Но он отбросил это воспоминание. Сейчас его интересовал другой снимок. Фотография напомнила Валландеру то, что он впервые обнаружил во время поездки. Они с отцом похожи. Мало того, они очень похожи.

— Мне бы тоже хотелось иметь такую, — сказал Валландер.

— Я сделал для тебя, — ответил довольный отец и протянул ему через стол конверт с фотографией.

Позавтракав, они пошли в ателье. Отец как раз заканчивал писать пейзаж с глухарем. Птицу он всегда рисовал последней.

— Сколько картин ты написал за свою жизнь? — спросил Валландер.

— Ты спрашиваешь меня об этом всякий раз, как приходишь сюда, — ответил отец. — Откуда мне знать? Да и не все ли равно? Главное, они похожи друг на друга.

Валландер уже давно понял, почему отец постоянно рисует одно и то же. Так он старается защититься от изменчивости окружающего мира. Ведь на картинах ему подвластно даже солнце. Оно не двигается, не меняет положения — висит всегда на одной и той же высоте над краем леса.

— Хорошо мы съездили, — сказал Валландер, наблюдая, как отец смешивает краски.

— Я знал, что тебе понравится, — ответил отец. — Когда бы ты еще увидел Сикстинскую Капеллу.

Валландер прикинул, стоит ли спрашивать отца про одинокую прогулку, предпринятую им в одну из последних ночей в Риме. И решил промолчать. В конце концов, у каждого могут быть свои тайны.

Валландер предложил съездить на побережье. К его удивлению, отец сразу согласился. Гертруда предпочла остаться дома. В начале одиннадцатого они сели в машину Валландера и поехали в Сандхаммарен. Ветра почти не было. Они остановились на берегу. Перелезли через каменистые уступы, Валландер поддерживал отца под руку. Наконец, перед ними раскинулось море. Берег был почти пуст. Только вдалеке какие-то люди гуляли с собакой. И они с отцом, а больше никого.

— Как здесь красиво, — сказал отец.

Валландер незаметно наблюдал за ним. Казалось, поездка в Рим коренным образом изменила его настроение, а может быть, даже благоприятно повлияла на здоровье и отодвинула наступление болезни, которая, по словам врачей, угрожала отцу. Однако Валландер чувствовал, что ему никогда не понять, чем в действительности была для отца эта поездка. Он готовился к ней всю жизнь и оказал Валландеру честь, пригласив составить ему компанию.

Рим был его Меккой.

Они медленно брели вдоль берега. Валландер подумал, что сейчас, пожалуй, можно поговорить с отцом о прошлом. Однако решил не торопить события.

Вдруг отец резко остановился.

— Что с тобой? — спросил Валландер.

— Я неважно себя чувствую в последние дни. Но это пройдет.

— Может, нам лучше вернуться?

— Я же сказал, это скоро пройдет.

Валландер заметил, что отца снова, как раньше, начали раздражать его вопросы. И не стал больше ничего говорить.

Они продолжали свою прогулку. Над их головами пролетел на запад косяк птиц. Только через два часа отец предложил вернуться домой. Валландер, который и думать забыл о времени, понял, что должен торопиться, чтобы не опоздать на совещание.