«Маленькая частица нас обоих».

Теперь он с трудом мог вспомнить все эти чувства. Гордость, любовь и надежда – все было вытеснено оголодавшим Кукольником. Его пальцы ощутили слабое трепетание. Эллен радостно засмеялась движениям малыша.

«Пусть ребенок немного подрастет».

И Грег чуть не отдернул руку, словно от ожога. Он понял – и от этого понимания Кукольник взвыл у него в голове.

Проблемы с Кукольником возникали постепенно и нерегулярно, и началось все всего несколько месяцев назад. Присутствие Гимли было слабым, неясным и плохо сформированным, и его легко удавалось подавить. Но с каждым днем он становился все активнее и сильнее.

– О боже! – прошептал Грег.

Плод снова слабо лягнул его. Грег отпустил свою силу – совсем чуть-чуть. Он заглянул Эллен в живот, рассматривая простые цвета плода. И там, обвившись вокруг эмоциональной матрицы младенца удушающей лианой, проявились и другие тона. Очень хорошо знакомые ему оттенки и переходы цветов.

Гимли так и сказал: он не умер. Просто изменился. «Мне долго не удавалось вернуться».

– Я порой и сама не верю! – со смехом сказала Эллен. – Просто невероятное ощущение – знать, что эта жизнь, наш ребенок, растет во мне.

Грег лежал, устремив округлившиеся глаза на ее живот и свою руку.

– Да, – отозвался он. – Да, это просто невероятно.

– Интересно, на кого он будет похож? – Эллен похлопала Грега по руке. – Могу спорить, что на тебя, – добавила она.

«Не может быть, – говорил он себе. – Пусть это будет неправда!» Но он знал, что все обстоит именно так.

7.00

– Господи Иисусе, перестань меня лапать! Только этого мне не хватало! – Джек схватил такисианца за руки и отбросил их, словно смахивая пролившуюся на него воду. – Господи!

Тах решительно подавил раздражение, поднимавшееся к его горлу, словно желчь, и чуть обиженно сказал:

– Я просто встревожился. Тебя могли убить.

Джек закурил, щелкнув зажигалкой.

– Ну так найди другой способ это демонстрировать. Кстати, выглядишь погано.

– Огромное тебе спасибо. Я этой ночью не спал.

– Я тоже.

– Джек, что случилось? Из новостей ничего невозможно понять. Я как раз чистил зубы, когда увидел, как ты врезаешься в рояль. – Наклонив голову и чуть подумав, он добавил: – Наверное, это единственная случайная удача во всем этом деле.

– Случайная, как же! Я целился в этот чертов рояль!

В нескольких скупых фразах туз изложил остальные события вечера: неуклюжие заигрывания Сары, решение нейтрализовать журналистку, появление жуткого горбуна, драку. Коньячная рвота ударила Тахиону в глотку, и он метнулся в ванную.

– Ну, что еще? – вопросил Джек.

Тах вернулся, вытирая рот влажной салфеткой.

– Сара. Где она сейчас?

– Понятия не имею. Она вылетела из номера ракетой – и я ее не виню. С тех пор я ее не видел.

Тахион закрыл лицо ладонями:

– Матери моей матери, простите меня! Я ей не поверил!

– Что?

– Она приходила ко мне в понедельник поздно вечером. Пыталась сказать, что ей грозит опасность. Я не стал слушать.

Смысл собственных слов так потряс Тахиона, что он снова рванулся в ванную.

Его рвало уже только желудочным соком и желчью, от которых жгло весь пищевод и глотку. И такая же жгучая кислота разъедала его доверие и решимость. Хартманн – туз.

«Помоги мне! Ты пожалеешь!»

Обхватив руками унитаз и прижавшись щекой к прохладному фарфору, Тах пробормотал:

– Помоги мне…

Джек поставил его на ноги и спросил:

– Как? Что тебе нужно? Что, черт возьми, происходит? Почему ты в понедельник заговорил о тайном тузе? Объясни мне, Тахи!

– Не сейчас, Джек. Потом. Надо найти Сару.

8.00

Билли Рэй постучал и тут же заглянул в открытую дверь:

– Безопасники говорят, что на лестнице чисто, сенатор. Вы оба готовы?

– Уже идем, – сказал ему Грег.

Он завязал узел галстука и теперь поправлял его.

Кукольник хищным барсом разгуливал под самой поверхностью его сознания. Эллен вышла из спальни и бросила на Грега встревоженный взгляд. Грег в ответ успокаивающе улыбнулся, ненавидя собственное притворство.

– Я в порядке, – сказал он. – Этим утром благодаря нашему разговору мне стало гораздо лучше. Вернулся в норму. – Он обнял ее за плечи, а другой рукой погладил по животу. – Ведь у малыша папа все-таки может оказаться президентом, правда?