– Я собираюсь позвонить отцу. Мне нужно задать ему пару вопросов и разобраться в происходящем.

Маррок сжал челюсть, негромко выругался, но мудро не стал спорить.

– Ты собралась звонить в пять часов утра?

Она прикусила губу. Ее идея казалась глупой. Но чем дольше она стояла здесь, колеблясь из-за своего решения, тем сильнее становилось ощущение, что время уходит и ей нужно действовать быстро, получить ответы и помочь Марроку обрести свободу — прежде, чем он вырвет ее сердце.

– Я оставлю сообщение.

До того, как Маррок успел что-либо возразить, она вышла за дверь и по коридору спустилась в самый дальний угол дома – на кухню. В полутемном помещении девушка набрала номер, который выучила наизусть. Теперь оставалось только ждать.

Мужской голос, хриплый и невнятный, ответил после третьего гудка.

– Прости, что разбудила. Это Оливия.

– Что-то случилось?

Сонные интонации быстро испарились, остались четкие фразы, которые она помнила по вечеринке Брэма.

– Ты изменила свое намерение остаться с Марроком?

– Нет. Не знаю… Я…

Она засомневалась. Она не могла просто так прыгнуть на корабль и уплыть вместе с отцом. Точка зрения Маррока была обоснована – она почти не знала мужчину. Было глупо так быстро поверить ему, и неважно, каким приятным он казался.

– Я бы хотела поговорить с тобой, прежде чем приму какое-либо решение.

– Я все понимаю. Обрести пару, узнать, что в тебе течет волшебная кровь, и так скоро после потери матери, - слишком многое навалилось, с этим трудно справиться.

Вот именно.

– У меня есть еще несколько вопросов о прошлом. О Дневнике и символе на обложке, о матери… обо всем. Можем мы поговорить сейчас?

– Конечно. Я приду. Некоторые моменты лучше обсуждать лично. Где ты?

Оливия сомневалась. Она совсем его не знала, но мог ли человек, обращенный в Анарки, продать собственную дочь за Дневник Апокалипсиса? Она никогда этого не узнает, пока они не поговорят. Торопясь, она дала ему требуемые указания.

– Я с нетерпением жду встречи с тобой, — сказал ее отец.

Оливия разъединила звонок, захлопнула крышку телефона и принялась ждать отца и ответов, в которых отчаянно нуждалась.

Менее чем через три минуты мягкий стук в дверь предупредил ее о прибытии гостя. Она развернулась, чтобы открыть. Но Маррок ее опередил.

Босиком, по пояс обнаженный, он дернул дверь левой рукой. В правой он держал свой огромный меч. В задние карманы своих низко висящих на бедрах джинсов он засунул те опасные полуавтоматические пистолеты.

Он бросил взгляд на Ричарда, резко развернулся и уставился на нее.

– Ты пригласила его сюда?

– Именно. Ты не хочешь, чтобы я выходила, а мне нужно поговорить со своим отцом. Я полагаю, здесь это сделать будет безопаснее всего, верно?

– Если только его не преследуют и он не притащил с собой свое прошлое.

Оливия вихрем пронеслась через комнату, одарив его взглядом разъяренного буйвола.

– Дай человеку шанс. Он здесь потому, что я позвонила и попросила рассказать свое видение ситуации.

– Для начала спроси его, как ему удалось подобраться так близко, чтобы заманить Матиаса в ловушку?

На что намекал Маррок? В ее мыслях началась настоящая путаница, она посмотрела на своего отца, который по-прежнему стоял в дверях.

– Ричард?

Ее отец не встретился с ней взглядом. Вместо этого он посмотрел на Маррока, его фиолетовые глаза выдавали внутреннее напряжение.

– Пригласи меня войти.

– На каком основании?

Маррок прислонился к двери, явно не торопясь никого пропускать.

– Почти четверть века я ждал встречи с Оливией. Я просто хочу объяснить…

– Все сразу. А не только героическую часть.

Ричард убедительно кивнул.

– Все.

Маррок все еще колебался.

– Я это делаю только для Оливии, а не как одолжение тебе.

– Она твоя супруга. Ты хочешь лучшего для нее.

– Никогда не забывай об этом, — прорычал Маррок, отступив назад.
– Входи.

С дрожью Ричард переступил порог.

– Интересный магический круг. Кто его нарисовал?

– Мерлин.

Ричард поднял бровь и обвел взглядом коттедж. Оливия тоже взглянула, пытаясь увидеть все его глазами.