– О смерти короля Сигизмунда так и не сообщили. – Теодор сел в резное кресло из дуба, вывезенное из Тривосьмого царства. Василиса волком глянула на него, но великий магистр и бровью не повел.

– Сколько войска смогут собрать те, кто поддерживает Любомира?

– Пока ваш отец при смерти, большинство шляхтичей будут выжидать, чья возьмет. Думаю, воевода Бронислав – наиболее упорный ваш противник. В Белом городе не больше шести тысяч ратников, и, возможно, они смогут собрать до тысячи рыцарей… – Теодор задумался, – вернее всего – не более шести сотен.

– Я думаю так же, магистр. У нас же две с половиной тысячи рыцарей! А сколько шляхты перешло на нашу сторону… Почитай, везде, где мы проходили, нам открывали ворота без боя.

– Бог помогает праведным, – многозначительно заметил Теодор, – объединив орден и Белое королевство, мы станем сильны, как никогда до этого. На востоке и на юге, и даже на севере – везде живут варвары, не знающие культуры и света истинного бога. Наш долг – принести им плоды закатной цивилизации.

– Верно, мой брат. – Казимир обнял магистра за плечо. Василиса уже заметила, что члены ордена именуют друг друга братьями. – Нас ждут великие дела.

«Ты бы хоть мылся иногда, великий представитель цивилизации», заметила про себя Василиса, но вслух сказать не решилась.

– Враг силен, опасен и коварен, – продолжал магистр, – он принимает разные обличья, но он бессилен пред истинной верой и силой нашего бога. – Казимир осенил себя крестом.

Вечером Василиса попыталась расспросить Генриха, он единственный из чужаков разговаривал с ней и не смотрел на нее как на вошь.

– В чем суть вашего ордена, за что вы сражаетесь?

Генрих задумался, прежде чем ответить.

– Видишь ли, дорогая Василиса… Люди, живущие на нашей земле, несовершенны. Одни сильные, а другие слабые. И сильным можно стать, только борясь с другими и проявляя беспощадность к самому себе. Любой человек должен стремиться к тому, чтобы быть сильным. Мы лишь подстегиваем и побуждаем их к этому. Сильный растет, слабый умирает. Как заботливый земледелец, мы вырываем слабые побеги, оставляя лишь сильные и жизнеспособные.

– Разве долг сильного не состоит в том, чтобы защищать слабых? – удивилась Василиса. – У нас все богатыри и витязи именно так живут.

– Верно, – кивнул Генрих, – и поэтому вы проиграете. Вашим слабым хорошо. Всегда есть кому их защищать. У них нет резона самим становиться сильней: зачем? Наши же люди крепнут в непрерывной борьбе, совершенствуясь постоянно. Да, у нас не родятся богатыри, как у вас, но зато именно у нас появились тяжеловоруженные рыцари, самострелы, осадные машины. Рано или поздно ваша земля покорится, потому что сильных не окажется много. Какой смысл защищать слабых? Никакой выгоды, только лишения да риск быть убитым. Ну и какой путь выберет человек? Кем он захочет быть в вашем обществе? Сильным или слабым?

Когда-то Василиса и сама так думала. И Микула каждый раз сердился на нее, когда она говорила подобные вещи. А сейчас, встретив единомышленника, почему-то не обрадовалась.

– Сильным, – ответила она словами Микулы Селяниновича, – потому что, только защищая слабого, ты обретаешь почет и уважение окружающих.

– Почет и уважение… – скривился Генрих, – это в карман не положишь и семью этим не накормишь. Детям не передашь и не продашь кому-то, если нужда придет. Ну один раз на такого бескорыстного нарвешься или два, три… А дальше? Поэтому я и говорю: не сейчас, но в далекие времена, где станут жить наши потомки, будет только цивилизация заката. И мы, орден, – острие этого меча, устремленного в вечность.

Генрих положил руку на плечо Василисе:

– Скоро вы станете королевой. Уже через несколько дней наше войско будет у стен Белого города. Воевода Бронислав и шляхта так просто не сдадутся, но против мощи ордена им не устоять.

– Не хочу я быть королевой, – вздохнула Василиса, – мне нравилось быть княгиней.

Ответить Генрих не успел – в шатер ввалились, громко смеясь, раскрасневшиеся Изольда и Казимир. Изольда сразу увидела Василису, она никогда не упускала случая уколоть побольнее свою золовку.

– Общаетесь с нашей пойманной мышкой, маршал? – хохотнула она, обращаясь к Генриху, затем выставила руки, подобно кошачьим лапкам, и мяукнула, словно демонстрируя свою силу попавшей в цепкие когти Василисе.

– Рассказываю вашей супруге о нашей скорой победе, – невозмутимо ответил Генрих, глядя на Казимира, – ей скоро предстоит стать королевой.

– Истинная королева у Белого королевства всегда будет одна, – усмехнулся королевич, – варварская княгиня нужна была для иных целей. Нам необходимо было держать ее брата на расстоянии. Теперь же и в этом нужды нет никакой. Нам еще предстоит придумать применение для нашей супруги.