чашечку кофе вовсе не означает далеко идущих отношений.

– Вот блин! – ответила я. – Да знаю я, и нет необходимости, чтобы ты трындил мне об

этом. Но если вдруг?.

– Если вдруг, что? – сказал ты.

Ничего, ничего не может быть. Кофе ничего не значит, но я хочу сказать вовсе не это. Я

хочу сказать, что, с одной стороны, я хочу остаться с Мауро, а с другой стороны – боюсь. Не знаю, почему, но боюсь. Я подумываю составить некий документ и, если, в конце концов,

останусь с Мауро, чтобы выпить кофе, то принесу его с собой – пусть он его подпишет.

Этот документ гарантирует счастье Наты Фортуна.

Этот документ требует от нижеподписавшихся, чтобы они развлекались,

наслаждались, колесили повсюду и были счастливы на протяжении всего времени, которое будут проводить вместе.

Договаривающиеся стороны не будут причинять друг другу боль, не будут плакать, разве

что от смеха, они будут на равных, не принижая друг друга, будут поддерживать отношения друг с другом на расстоянии, не станут жить вместе, пока не влюбятся, не станут ссориться, чтобы потом мириться и снова ругаться, не будут ревновать к другим парам, или другим людям, и не станут позволять третьим лицам вмешиваться в их отношения.

Они берут на себя обязательства поговорить обо всем, прежде, чем объявить о разрыве,

если вдруг один из двоих решит, что в его жизни есть другой человек, заслуживающий большей жалости, чем нынешний напарник, с тем, чтобы вторая договаривающаяся сторона поняла и приняла этот разрыв без драм, боли и сожалений.

Галеано, Эдуардо – уругвайский писатель

Глава 12. Пивко.

Встретиться с Мауро стоило мне кучу усилий, не из-за того, что я не хотела его видеть, а

из-за неразберихи, поскольку мы были похожи на двух президентов правления, которые не смогли найти свободного времени в своих ежедневниках.

Мы собирались встретиться в понедельник, после работы, но у меня возникли кое-какие

осложнения и, в конце концов, я не смогла.

Тогда, мы договорились на вторник, но вечером, в последнюю минуту, он прислал мне

сообщение, что у него что-то там случилось, не знаю, что, и мы опять не встретились.

В среду у меня самой вдруг случился перекос и я решила, что, если он пришлет мне

СМС-ку, я не стану отвечать, чтобы казаться недоступной. Ведь накануне он дотянул до

последнего! А он не написал, так что мне не пришлось прикидываться ни твердой, ни податливой.

В полдень четверга он прислал мне СМС-ку: “ Я – в Лиссабоне до второй половины дня

субботы, возможно, мы сможем увидеться вечером, ближе к ночи.” Меня взбесило, что его не будет в Мадриде до субботы, и я переменила манеру ответа, стараясь казаться на этот раз безразличной. Я дождалась вечера, и перед тем, как лечь в постель, ответила ему, притворившись, будто только что увидела сообщение: “Ой, прости, весь день я была жутко занята и не прочла твою СМС-ку… В субботу? Ты ставишь меня в неловкое положение, у меня уже есть планы. Но, так, или иначе, поговорим.” “Как хочешь. Целую.”

То, что больше всего меня беспокоит в себе самой, так это то, что я себя знаю. А раз я

себя знаю, то мне отлично известно и то, что, хотя я и вякнула про неловкое положение, но это “так, или иначе, поговорим” все равно, что сказать “позвони мне, и мы встретимся”, ведь я имела в виду “позвони мне”. Короче, я поняла, что буду висеть на телефоне всю субботу в радостном ожидании, что позвонит Мауро, и назначит встречу. Он мне не позвонил, так что ничего и не было.

И, наконец, будто нам это и не нужно, мы встретились только вечером в следующий

четверг. Я уже и не надеялась, потому что думала, что мы так никогда и не соберемся на чашку кофе. Но, как раз в тот момент, когда я села в машину, чтобы вернуться домой, раздался телефонный звонок:

– Тебе удобно встретиться сегодня?

– Идет, – ответила я, согласившись на встречу. – Вот только где?

Он сказал, что у него было на примете одно отвязное местечко, которое открыли недавно