Я посмотрела на него и подумала: “Черта лысого! Это ты можешь накачаться.”

А теперь, после семейного ужина по случаю празднования Дня матери, я пришла домой,

посмотрела фильм, почитала журнал, включила новую программу о путешествиях, в которой

не прекращая кричат и передвигают камеру. Я хочу прекратить все это, но не могу ни

выключить телевизор, ни сделать что-нибудь еще, потому что не могу пошевелиться от усталости и тоски.

Это первая глава, в которой я не упоминаю о тебе. Если бы я хотела, то могла бы

зачернуть последнее предложение, тогда ты и в самом деле исчез бы.

Карла Бруни-Саркози – итало-французская фотомодель и певица

Глава 7. Пляж.

Я поклялась самой себе не смотреть снова ни твои фотографии, ни твои сообщения, но

мне безразлично, что я изменяю себе самой, и сегодня я сделала нечто гораздо худшее. Я

нашла то видео, которое мы записали на пляже. Я вывела изображение на экран телевизора

так, что оно буквально затопило всю гостиную, погасила свет и включила воспроизведение.

Вот он, пляж Астурии. Немножко пасмурно, и море неспокойно. Поворачиваясь, ты

начинаешь снимать крупным планом панораму гор и кромку берега. Слышно твое дыхание и

мой голос, зовущий тебя откуда-то издалека:

– Бето, иди! Посмотри, какие высокие волны!

Ты направляешь камеру на меня. На мне твоя белая рубашка с длинным рукавом, которая

мне велика, и под рубашкой бикини.

– Ната, не подходи слишком близко, море очень неспокойно!

– Иди быстрее! Ну, скорее же!

– Подожди, не подходи! Оставайся там, я уже иду!

Ты побежал ко мне, держа камеру в руках, и изображение на экране задергалось, как

сумасшедшее.

– Потрясающе, – послышались твои слова, когда ты подошел. – Как волны разбиваются о

берег.

Ты направляешь камеру на море.

– Классно, правда?

И укрупняешь план.

– Ната, не подходи ближе…

– Всего несколько шажочков, ведь ничего не происходит… Ну же! Посмотри! Чайки! Надо

же, сколько их! Больше сотни! Чайки на берегу так спокойны и беззаботны, словно нас

вовсе не существует… Сейчас ты увидишь, как они взлетают, когда я побегу!

– Ха-ха-ха! Подожди, я хочу снять вас красиво!

– Минутку-минутку, сейчас я соберу волосы... – Я подхожу к камере. – Моя мордашка

заняла весь экран, пока я прилаживаю заколку. Я непрестанно корчу рожицы. – Так! И так! А

вот так я красива?

– Очень!

Я посылаю в объектив поцелуй, не касаясь его.

– Видео хорошо получается?

– Изображение немножко плывет, но это не имеет значения!

– Да, так даже лучше, пусть плывет, как жизнь. Плывущее лучше! Посмотри на чаек! Я тоже хочу так летать... – Я бросилась бежать к чайкам, взмахивая руками, словно я летела. –

Посмотри, как я лечу, Бето, смотри, как я лечу... Я лечу-у-у!..

Чайки взлетают и кружат в воздухе, едва я появляюсь среди них, но на несколько секунд

мои руки, прикрытые рукавами твоей белой рубашки, сливаются с крыльями птиц.

Видео заканчивается, и экран чернеет.

Гостиная погружается в кромешную темноту.

Она совершенно пуста.

Я осталась в Астурии.

– Ната, ты, как коза-егоза. Давай же, иди и надень брюки, а то простудишься.

Ты выключаешь камеру и кладешь ее в рюкзак. Я подхожу к тебе.

– Ну вот, надо же, я промочила ноги, а полотенца у нас нет... Нет-нет, что ты, не твоим

свитером, глупый, он будет весь в песке!

– Неважно, потом вытрясем, делов-то, я не хочу, чтобы ты простудилась. Иди сюда, садись

со мной, скоро проглянет солнышко...

– Ну, хорошо, сейчас.

Я надеваю брюки и сажусь, прижавшись к твоей груди. Ты обнимаешь меня за талию.

– Какой прекрасный свет, как красиво, и какая глубокая синева у моря...

– Знаешь, когда я был маленьким, – сказал ты, уперев подбородок в мое плечо, – мне

безумно нравилось приходить на этот пляж и оставаться здесь одному до самой ночи...

– А что ты здесь делал?

– Ничего... Расслаблялся... Думал.

– И о чем же ты думал?