Рис. 21. Стратегия политической борьбы

Но эти же процессы протекают и в области политической борьбы (см. рис. 21), которая также вынуждена находиться постоянно в новом формате, поскольку использование старых методов уже не работает.

Стратегия выступает в роли определенного «системного лифта», поскольку моделирует скоростной переход к новому состоянию, что особенно характерно для таких явлений, как путч или революция. Ситуация в Грузии повторила ситуацию в Югославии, действуя теми же методами, исходно полученными от Джина Шарпа, представители которого обучали югославских добровольцев в Болгарии и Венгрии, а они уже обучили грузинских. Грузинское телевидение дважды показало фильм о югославских событиях с 1 по 10 ноября, как сообщила газета Washington Post [1]. При этом Джин Шарп, являющийся подлинным автором этих подходов, даже не упомянут в этой статье.

Сам Шарп придает очень большое значение стратегии и стратегическому планированию. «Стратегическое планирование повышает вероятность того, что будут мобилизованы и эффективно использованы все ресурсы. […] «Планировать стратегию» – означает рассчитать последовательность действий, которые с большой вероятностью приведут от существующего положения к желаемому положению в будущем» [2]. Это в достаточной степени общие слова, но они опираются на вполне конкретные и детальные построения, например, этот исследователь подчеркивает, что стратегия должна дать ответы на большое число фундаментальных вопросов.

• Какие основные препятствия стоят на пути свободы?

• Какие факторы будут способствовать достижению свободы?

• На какие основные силы опирается диктатура?

• Какие слабости имеет диктатура?

• Насколько уязвимы источники силы диктатуры?

• Какие силы на стороне демократии и основного населения?

• Какие слабости имеются у демократических сил и основного населения и как они могут быть преодолены?

• Каков статус сторон, непосредственно не вовлеченных в конфликт, кто оказывает помощь или может ее оказать как диктатуре, так и демократическому движению, а также какими способами?

Уже этот набор вопросов максимальным образом «заземляет» выработку необходимой для достижения заданных целей стратегии. Это один из самых последних, причем не теоретических, а вполне прикладных подходов, особенно интересных тем, что в одном из интервью Джин Шарп говорил, что его методология использовалась польской «Солидарностью», а также в период выхода стран Прибалтики из СССР. Теперь к этим примерам можно добавлять Югославию и Грузию. Нам также встретилось упоминание в этой связи о Венесуэле, но этот пример является одним из тех редких вариантов, где методология Шарпа не прошла.

При этом интересно замечание Брайана Мартина, который говорит об определенном непризнании идей Шарпа среди научной общественности [3]. То есть у него есть максимум прикладных результатов, в то же время наука от него отворачивается. Кстати, внимание к идеям Шарпа стало возникать в контексте выстраивания гражданской обороны против военной силы, что стало актуальным после 1968 года, когда советские войска вошли в Чехословакию и всем стало ясно, что чисто военными методами их не остановить. Как результат стали искать методы гражданские, выйдя на данный вариант ненасильственных действий.

В своей последней книге, изданной в 2003 году, Джин Шарп говорит о политическом джиу-джитсу, когда против оппонента, работающего исключительно в сфере насильственных санкций, применяются ненасильственные действия, чем создается особая, асимметричная, конфликтная ситуация [4. – С. 10]. Термин «большая стратегия» (grand strategy) он употребляет по отношению к концепции, которая координирует все возможные ресурсы (экономические, моральные, политические, организационные и так далее) нации или группы для достижения своих целей в конфликте [4. – С. 20]. Этот тип стратегии задает рамки для выбора более ограниченных стратегий по ведению борьбы. В стратегию также попадает развитие такой стратегической ситуации, которая может привести к успеху без открытого столкновения. «Тактикой является ограниченный план действий, основанный на концепции того, как наилучшим образом использовать имеющиеся средства борьбы для достижения конкретных целей в рамках большей стратегии» [4. – С. 21].

В целом стратегия Шарпа во многом напоминает стратегии политической борьбы, когда оппонента пытаются вытолкнуть в ту сферу, где он менее всего подготовлен, где он реально слабее. Более того, сознательно создаются ситуации, призванные продемонстрировать его слабость для широкой аудитории. Можем построить следующую схему (см. рис. 22).

Рис. 22. Стратегии политической борьбы по Джину Шарпу

Тогда каждый из игроков пытается вытащить конфликт (дебаты и так далее) в тот квадрат, где его противник не является сильным.

Однотипную ситуацию мы имеем с ненасильственными методологиями Шарпа, в рамках которых игрок-государство, являющийся сильным в области насильственных действий, выталкивается в поле, где он не является сильным – поле ненасильственных действий. Армия может хорошо действовать против симметричного ей противника, но уже слабо действует против партизан, что, среди прочего, демонстрирует и война в Чечне. Милиция / полиция может активно противодействовать вооруженному противнику, но уже менее адекватна против мирной толпы. По сути метод Шарпа движется в поле психологического воздействия, активно разрабатываемого сегодня военными, особенно после 11 сентября.