Презентация двух остальных проектов проходит не слишком удачно. Эмили изо всех сил старается определить свои чувства и тем самым избавиться от них, но этого, похоже, недостаточно. Покидая встречу, она думает о том, стоит ли повышение по службе всех связанных с ним неприятностей.

В данном случае Эмили столкнулась с иной проблемой, нежели Пол в предыдущей сцене. Им обоим нужно было «продать» идею, т. е. убедить собеседников в преимуществах своей точки зрения; не секрет, что в любой работе это один из самых напряженных моментов. Прежде Эмили чаще приходилось решать такие задачи, поэтому связанный с ними базовый уровень возбуждения ее лимбической системы был ниже, чем у Пола. Он большую часть жизни работал за компьютером. Его лимбическая система перевозбудилась из-за прошлого негативного опыта, а лимбическая система Эмили возбуждается из-за ее тревоги за будущее.

Мозг жаждет определенности. Лимбическая система очень сильно реагирует как на чувство неуверенности в будущем, так и на ощущение того, что человек теряет контроль над ситуацией. Эмили во время встречи за ланчем испытывает оба эти чувства одновременно. Чтобы добиться успеха в новой роли, ей необходимо изменить свой мозг, научиться распознавать его сигналы и обуздывать более сильные эмоции, чем те, с которыми можно справиться при помощи одного только маркирования.

Представьте себе мозг как машину предсказаний. Он тратит громадные нейронные ресурсы на предсказание того, что произойдет в следующее и вообще в каждое конкретное мгновение. Джефф Хокинс, изобретатель карманного компьютера Palm Pilot и основатель одного из институтов нейробиологии, в своей книге «Об интеллекте» (On Intelligence) объясняет любовь мозга к предсказаниям так: «Он получает образы из окружающего мира, закладывает их на хранение в виде воспоминаний и делает предсказания, комбинируя то, что видел прежде, и то, что происходит в настоящий момент… Предсказание будущего – не просто одна из вещей, которыми занимается мозг. Это главная функция новой коры (неокортекса) и основа разума».

Вы не просто слышите; вы слышите и одновременно предугадываете, что последует дальше. Вы не просто видите; вы предсказываете, что именно увидите через мгновение. Существует известная шутка: человек получает электронное письмо с текстом, в котором на месте стоят только первые и последние буквы каждого слова; остальное – случайный набор букв. Тем не менее большинство людей может прочесть такой текст. Мозг хорошо умеет распознавать неполные образы и всегда старается догадаться, что все это значит. Мозг предсказывает не только звуки или зрительные образы; этот процесс сопровождает каждое из наших чувств. Именно поэтому нам удается расслышать собеседника даже среди сильного шума – к примеру, в зале ночного клуба. Мы «слышим» даже тогда, когда не в состоянии слышать.

Однако предсказательные возможности мозга связаны не только с пятью чувствами. Автор книги «Умные клетки. Биология убеждений. Как мышление влияет на гены, клетки и ДНК» (The Biology of Belief) [4] доктор Брюс Липтон утверждает, что человек способен осознанно обращать внимание примерно на 40 признаков окружающего мира. На подсознательном уровне это число превышает 2 млн. Мозг любит знать, что происходит, и потому всегда пытается увидеть в окружающем мире знакомые образы. Ему нравится быть уверенным.

Как при любом болезненном пристрастии, когда жажда уверенности удовлетворяется, возникает ощущение удовольствия. На низком уровне – к примеру, когда при ходьбе вы пытаетесь предугадать, куда в следующий раз наступит ваша нога, – удовольствие обычно слишком мало и остается незамеченным (за исключением того случая, когда нога попадает куда-то не туда; в этом случае возникает заметная неуверенность). При прослушивании музыки, основанной на повторяющихся элементах, успешные предсказания приносят более острое удовольствие. Вообще, способность предсказать, а затем получить данные, соответствующие вашим прогнозам, вызывает в мозге общий позитивный отклик (вперед). Это одна из причин, по которым нам так нравится раскладывать пасьянсы, разгадывать кроссворды и судоку. Все эти вещи обеспечивают нам легкий кайф, потому что делают мир чуть более понятным и безопасным. На разгадывание более крупных неопределенностей брошены усилия целых отраслей экономики, от старомодных гадалок до таинственных «черных ящиков», будто бы способных предсказать биржевые тренды и сделать инвестора миллионером. Некоторые финансовые советники и специалисты по консалтингу получают деньги за то, что помогают высшим руководителям почувствовать дополнительную уверенность при помощи стратегического планирования и «прогнозирования». В 2008 г. финансовые рынки вновь продемонстрировали, что будущее по природе своей непредсказуемо; тем не менее ясно, что люди всегда будут платить немалые деньги за то, чтобы хотя бы почувствовать себя увереннее. Все дело в том, что мозг воспринимает неуверенность как угрозу вашей жизни.

Если вы не можете предсказать, как разрешится ситуация, в мозге автоматически включается сигнал тревоги: внимание! Возникает общая негативная реакция (прочь). Исследование 2005 г. показало, что даже небольшая неопределенность активирует мозжечковую миндалину. Представьте себе человека, с которым вы несколько раз разговаривали по телефону, но которого никогда не видели даже на фотографии. Вы чувствуете по отношению к нему всего лишь легкую неуверенность, но даже такая неуверенность, судя по всему, меняет стиль вашего общения с этим человеком: обратите внимание, как изменится характер ваших отношений после личного знакомства. Неуверенность не позволяет вам полностью ориентироваться в ситуации; ваша карта неполна, в ней не хватает существенных кусков, и вы чувствуете себя не так комфортно, как с полной картой в кармане.

Давайте рассмотрим неуверенность, которую ощущает Эмили, – она не знает, получит ли предложенный ею проект конференции по бизнес-устойчивости одобрение руководителей организации. Мозг любит думать вперед и представлять будущее в деталях – не только в ближайшее время, но и в более долгосрочной перспективе. Мозг Эмили пытается создать одновременно два разных варианта будущего: того, где ее предложение будет одобрено, и того, где не будет. В том и другом случае схема получается огромная, и удерживать их обе в сознании почти невозможно, поскольку в обеих задействованы схожие нейронные контуры. Эмили приходится все время переключать внимание с одной громадной схемы на другую, что само по себе очень утомительно. Кроме того, неизвестность в отношении конференции Эмили ощущает как затор в очереди задач, ожидающих решения. Когда принципиальный выбор будет сделан, очередь двинется гораздо быстрее, и Эмили станет проще разбираться во многих вопросах, которые в данный момент доставляют ей немало мучений.