Изменить собственный мозг несложно. Нужно просто приложить достаточные усилия, чтобы по-новому сосредоточить внимание. Ваш мозг масштабно меняется, когда вы принимаете судьбоносные решения – к примеру, в юности это может быть решение пойти учиться музыке. Здесь имеются системы, помогающие удержать внимание на нужных вещах, – к примеру, экзамены в музыкальной школе, которые надо сдать, чтобы произвести впечатление на друзей. Однако Дойдж и другие указывают, что мозг может меняться незаметно – и притом гораздо быстрее, чем мы думаем, едва ли не поминутно.

Переключая внимание, вы, по Шварцу, занимаетесь самонаправленной нейропластикой, перестраиваете структуру собственного мозга. А внутренний режиссер не просто полезен для здоровья и помогает эффективно трудиться – по существу, это ключевой фактор формирования мозга.

Обобщим сказанное. Для того чтобы изменить культуру – неважно, дома или на работе, достаточно помочь людям по-новому сосредоточить внимание на довольно продолжительное время. Это правда. Но, кроме того, это очень-очень сложно. Когда Эмили просит детей изменить свое поведение, они, конечно, обращают внимание, но не на обозначенную матерью цель; Мишель и Джош не думают о том, как наладить общение в семье. Они обращают внимание на сигнал тревоги, срабатывающий у каждого из них в голове. Надо сказать, что попытка изменить человека зачастую вызывает у него острую реакцию на угрозу, связанную с неуверенностью, статусом и самостоятельностью. Сэр Уинстон Черчилль однажды сказал: «Я всегда рад учиться, но мне не всегда по душе, когда меня учат». Но если изменение за счет внешнего влияния, как правило, воспринимается как угроза, то можно сделать вывод, что всякое реальное изменение происходит потому, что человек сам решил изменить свой мозг. Возможно, истинная причина изменений – это самонаправленная нейропластика, контроль и управление со стороны режиссера.

Но как можно «стимулировать самонаправленную нейропластику» в крупном масштабе? Судя по всему, в изменениях подобного рода есть три ключевых компонента. Во-первых, необходимо создать безопасную среду, чтобы минимизировать реакцию на угрозу. Во-вторых, нужно помочь другим сосредоточить внимание именно на тех вещах, которые требуются для формирования необходимых связей. Наконец, чтобы поддерживать и укреплять свежесформированные нейронные контуры, нужно время от времени возвращать к ним внимание людей.

Когда человек испытывает беспокойство, побуждать его сосредоточить внимание на нужном вам объекте – задача неблагодарная. Один из достаточно эффективных способов создания в мозге ощущения безопасности состоит в том, чтобы предложить ему вознаграждение, которое перевесило бы угрозу. Нужно найти что-то, чего мозг желает.

Эмили в аналогичной ситуации пообещала интересные каникулы. Она надеялась, что дети в достаточной мере заинтересуются этим предложением, чтобы обратить серьезное внимание на главное ее предложение и цель – улучшить атмосферу в семье. Вообще, зачастую внешние блага – это то, за что человек хватается в первую очередь, потому что материальные образы гораздо проще удерживать на сцене, чем более тонкие нематериальные идеи. Однако внешние блага, такие как каникулы или деньги, могут иметь лишь ограниченное применение. Невозможно постоянно мотивировать людей, обещая одно и то же, ведь если человек знает, чего ему ждать, то вознаграждение с каждым разом теряет свою ценность; чтобы быть по-настоящему ценным, оно должно возрастать от раза к разу, а поддерживать такую прогрессию не слишком реально.

Мозг не обладает собственными чувствами (кроме того, там, внутри, темно и тихо), но собственные цели у него есть. Из двух последних действий вам известно, что мозг очень любит повышение статуса, а также рост уверенности, самостоятельности, общности и справедливости. В работе Мэтта Либермана и Эллиота Беркмана «Нейробиология движения к цели» (The Neuroscience of Goal Pursuit), которую я уже упоминал ранее, авторы пишут о том, что внешние цели (к примеру, получить повышение по службе) оцениваются исходя из того, насколько они согласуются с внутренними целями мозга, такими как стремление к уверенности или самостоятельности. Авторы статьи называют это процессом ассимиляции. Но зачем нам лишний этап? Почему бы не поберечь время (а возможно, и деньги) и не дать мозгу именно то, что ему нужно?

Эмили хочет привлечь внимание сына и дочери к атмосфере в семье и улучшить качество общения, а также снизить ощущение угрозы от этой перемены при помощи вознаграждения. Вместо того чтобы обещать детям поездку на каникулы, она могла напрямую предложить им вознаграждение в виде повышения статуса. Возможно, оно могло бы заключаться в том, что родители будут относиться к ним как к более взрослым или более сознательным людям – к примеру, разрешат позже ложиться спать или смотреть определенные телепередачи. В то же время на работе повышение статуса может сводиться к публичному признанию заслуг. Вообще, положительное подкрепление в этой форме иногда запоминается на долгие годы и производит сильное действие.

Чтобы повысить уверенность, Эмили могла бы заранее рассказать, как будет проходить пресловутое семейное собрание, и таким образом снизить страх перед неизвестным. На работе чувство уверенности можно повысить, если дать человеку возможность увидеть и понять общую картину. Можно вознаградить сотрудника, предоставив ему доступ к дополнительным данным. Некоторые инновационные компании еженедельно предоставляют всем своим работникам полную финансовую информацию. Обладая ею, люди чувствуют себя гораздо увереннее; их сознание успокаивается, а способность решать сложные задачи повышается.

Чтобы усилить у детей ощущение самостоятельности, Эмили следовало бы дать им возможность чаще принимать собственные решения – хотя бы самые простые (что есть на обед, где и когда делать домашнее задание). На работе, чтобы добиться такого результата, можно было бы дать людям возможность работать по гибкому графику, или из дома, или снизить объем отчетности.

Чтобы усилить вовлеченность, Эмили могла бы предложить детям дополнительное время для общения с друзьями, или организовать для них вечеринку, или разрешить чаще и дольше разговаривать по телефону. На работе таким средством могла бы стать возможность больше общаться в Интернете с коллегами, участвовать в сетевых конференциях и группах по интересам.