— А вотъ это? Невицы! отвчалъ тотъ: Невицы, а все Пушковщиной прозывается; на 15 верстъ все Пушковщина, вс деревни — все Пушковщина; потому самому и мы пушкари!

— Отчего же такое прозвище?

— А вотъ отчего: былъ царь императоръ Павелъ первый… еще и ддовъ нашихъ не было на свт; можетъ, при отцахъ-то нашихъ ддовъ жилъ императоръ Павелъ I, а при немъ былъ нашимъ бариномъ Мусинъ-Пушкинъ. За какую-то заслугу царь любилъ того Пушкина. Пушкинъ и говоритъ разъ царю: «сдлай, царское величество, божескую милость:- обмняй ты мн: я теб отдамъ всю мою Пушковщину, а ты мн дай Лысково». Лысково — село такое есть на низу, на Волг… «Возьми, говоритъ царь; только дуракъ ты, скажу я теб, Пушкинъ: попроси ты у меня Лысково такъ, я отдалъ бы и такъ, а теперь давай Пушковщину въ обмвъ». Пушкинъ взялъ Лысково, а намъ сказана воля.

— О чемъ болтаете? послышался сзади голосъ.

Я оглянулся: облокотясь на загородь, стоялъ старикъ, шедшій, врно, съ работы.

— А! это ты, едоръ омичъ! крикнулъ разскащикъ, вотъ человкъ спрашиваетъ, за что мы пушкарями прозываемся?

— Царь императоръ Павелъ I, дай Богъ ему вчную память, объявилъ насъ вольными, сказалъ пришедшій.

— Я говорилъ ему тоже, что при цар Павл; дды еще не помнятъ…

— Ну, это ты совралъ, перебилъ его пришедшій: я помню, моя матка на барщину ходила.

— А вотъ что царь Павелъ здсь отродясь никогда не бывалъ, такъ это точно что не бывалъ, продолжалъ едоръ омичъ: да не то, что царь Павелъ, а, опричь царя Петра, ни одинъ царь не былъ.

— А царь Петръ былъ?

— Петръ былъ.

— А давно?

— Тотъ за ддовъ былъ! того никто и не помнитъ; въ ту пору канаву копали; такъ онъ часто изъ Москвы на канаву въ Питеръ здилъ, а дорога-то шла на Волочокъ (Вышній) и на Весь (Весьегонскъ); такъ, значитъ, и здсь проходила дорога.

— Долго копали канаву?

— Про то не знаю и врать не хочу, отвчалъ старикъ, а только народу много загубили; сколько денегъ потратили, и сказать нельзя!..

— Старики говорятъ, перебилъ мой первый знакомый: старики говорятъ, у канавы одинъ берегъ — мшки съ деньгами, а другой — головы человческія.

— Это только такъ говорится, возразилъ старикъ, а дло было не такъ; берегъ — мшки съ деньгами, это значитъ: денегъ столько истратили; другой берегъ — головы человческія, это значитъ: народу столько на канав перемерло.

— А еще говорятъ: откупщики понастроили кабаковъ, такъ въ тхъ кабакахъ столько денегъ пропито! а вино-то было дурное, отъ того вина и народъ такъ вымиралъ.

— А про грознаго царя Ивана не слыхалъ ты? спросилъ я старика.

— Про грознаго царя не слыхалъ, нтъ! отвчалъ старикъ, а про Пугачева слышалъ.

— Что же ты про него слышалъ?

— Сильный былъ воитель; только онъ здсь не былъ, не заходилъ сюда.

— Однако мн пора опять за работу, сказалъ пахарь: дай Богъ вамъ путь!

— Спасибо! отвчалъ мужикъ: доори, а мы пойдемъ своей дорогой.

Въ Невицахъ и попросился переночевать въ первой попавшейся мн изб; женщина лтъ сорока съ словами: «милости просимъ!» отворила дверь и я вошелъ въ избу.

— Что, родимый, чай странному человку и пость можно? чай проголодался?

— Да, матушка, дай чего нибудь пость!

— Ныньче я картоши (картофель) [20] варила; погоди, я теб въ чашечку налью.

Посл картошей, хозяйка мн дала морошки съ молокомъ. Это кушанье приготовляется такъ: кладутъ морошку въ горшокъ, ставятъ въ печь и когда ягоды довольно упрютъ, протираютъ ихъ чрезъ ршето; морса этого оставляютъ и на зиму ведра по три и по четыре.

— Сколько жъ теб, хозяюшка денегъ надо? спросилъ я хозяйку, вставая изъ за ужина.

— А за что не деньги, родной?

— Какъ за что? за ужинъ?

— И родимый! Богъ съ тобой картоши свои, молочко свое; ягодъ Богъ пока много народилъ; за что-же брать-то? И то сказать: какъ же я возьму деньги съ страннаго человка?

— Да у меня деньги есть…

— И не говори этого! а коли у тебя есть, такъ поставь Богу свчку, вотъ и все! — А куда Богъ несетъ? круто поворотила баба, чтобъ покончить непріятный для нея разговоръ.

Поутру опять хозяйка меня накормила и опять не взяла никакой платы.

— Какъ мн пройти въ Нефедьево? спросилъ я хозяйку, сказавъ ей спасибо за завтракъ.

— А вотъ ты спроси у моего мальца! отвчала она: онъ у насъ знаетъ, а я теб не скажу.

— Онъ же почемъ знаетъ?

— Онъ ходилъ со слпенькимъ, такъ вс мста знаетъ; слпой-такой богатый; и добро-бы хорошо стихи плъ, а то Дазаря, да Егорья, вотъ и все; а много собираетъ! Моему парнишк отъ Николы вешняго до десяти дней посл Петрова дня цлковый по уговору заплатилъ; одному слпому ходить нельзя, такъ слпой поводыря нанимаетъ.