— Клевъ на уду! — сказалъ молодой человкъ Минею.

— Спасибо, — отвчалъ тотъ.

— Ловится-ли что-нибудь?

— Плохо. Ужъ на что окунь дуракъ-глотало, а и тотъ нынче не клюетъ.

— Что такъ?

— Втеръ не тотъ. Съ намъ въ рку моряна рыбу гонитъ, по вашему то есть западъ, а ныншнимъ лтомъ съ запада-то втра почитай что и не было. То съ свера дулъ, то съ юга. Вотъ и опять южный. Опять-же будемъ такъ говорить: нон неурожайный годъ, а въ неурожайные годы всегда должна рыба быть. Хлба нтъ, такъ рыба есть А отчего нынче ея нтъ — и ума не приложить.

— Да вдь въ Петербургской губерніи нтъ неурожая.

Миней улыбнулся и сказалъ:

— Здсь всегда неурожай. Разв только что травы были хороши, такъ травы для скота, а рожь она-бы и не плоха была, но уборк дожди помшали. Вдь вотъ съ Владимірова дня ровно мсяцъ, дожди стоятъ. Завтра у насъ Третій Спасъ. Посл Третьяго Спаса овесъ косить надо, а какъ его при дождяхъ-то косить будешь?

— Да можетъ быть и ведро начнется посл Третьяго-то Спаса. Барометръ кверху пошелъ.

— А вы нешто врите въ барометръ?

— Да какъ-же не врить-то?

— Пустое это дло, сударь. Вонъ у насъ сосдскій баринъ по барометру-то дйствуетъ, такъ просто смхъ одинъ. «Косите, говоритъ, сно, барометръ поднялся, ведро будетъ». Сно скосятъ и только сушить начнутъ, анъ глядь — дождь, и дня на три, на четыре. Супротивъ Бога нешто могутъ барометры?

— Да это не супротивъ. Барометръ такъ и показываетъ, что погода сдлаетъ: ведро будетъ, такъ барометръ поднимается, дождя ждать, такъ барометръ опускается.

— Все равно гршно узнавать впередъ, что будетъ. Вдь это значитъ гадать, а гадать тоже большой грхъ.

— Да какое-же тутъ гаданье?

— А то нтъ, что-ли? Богъ хочетъ наказать, а вы обороняетесь. Вотъ тоже и громоотводы… Супротивъ грозы обороняться… Великій грхъ.

— Ну, громоотводомъ мы дйствительно обороняемся, а барометръ оборона?

— Ахъ, оставьте пожалуйста. Да и вретъ онъ. Никогда онъ врно не показываетъ, барометръ этотъ.

Миней потянулъ удочку, поднялъ — на крючк оказался окунь.

— Вытащилъ? Окуня вытащилъ. Смотри, какой матерый окунище, а говоришь, что рыба совсмъ не ловится, — сказалъ молодой человкъ.

— Да что-жъ это значитъ, коли черезъ полчаса по окуню? Вотъ съ полчаса сижу, а на три удочки первый окунь. Конечно-же рыба не ловится. Нтъ рыбы при этомъ втр, да и не можетъ быть. Вчера ужъ на что мы бреднемъ… Взяли съ сыномъ бредень, похали въ омутки, бродили, бродили въ вод, перезябли страсть какъ, а и полуведра рыбы не привезли. Пара щурятъ попалась, да рыбешка. Щуки-то основательныя — и т ушли.

— Куда-жъ он ушли?

— Въ глубь, а оттуда въ море. На взморь, говорятъ, ряпушка ловится, ну, а съ намъ сюда она доходитъ плохо: втеръ не тотъ.

— Ну, а ракъ? Ракъ ловится?

— Ракъ теперь больной, ракъ теперь въ норахъ лежитъ. Онъ шкуру мняетъ. На рака время ужъ отошло. Раковый ловъ весенній. На харіуса теперь надо здить по быстрин и на дорожку ловить, но у меня выгребать некому, на весла посадитъ некого, а парнишка на быстрин слабъ. У него и стараніе есть, и охота къ рыбной ловл хорошая, а силишки нтъ, молодъ. Мн ссть на весла и выгребать — ему рыбины не вытянуть. На дорожку ловить тоже ой-ой какая хитрая штука!

— Еще клюетъ! Смотри!

— Не говорите, сударь, подъ руку. Нехорошо. Рыба этого не любитъ. Я вижу, очень чудесно вижу. Какой-же я былъ-бы посл этого рыбакъ, ежели-бы не видлъ!

Миней вытянулъ еще окуня.

— Второй? — спросилъ молодой человкъ.: — Не считайте! Считать не полагается при ловл. Примта есть, — остановилъ его Миней, снимая съ крючка окуня и опуская его въ ведро. — Вдь вотъ около Успенья, кажись, налимъ долженъ-бы объявиться, а нон и налимовъ мало. Парнишка мой вчера вс коренья подъ берегомъ обшарилъ, а всего только одного налима поймалъ. А ужъ и налимище-же! Что твой поросенокъ! За сорокъ копекъ я его кабатчику продалъ.

— Вотъ видишь, и налимы есть.

— Одинъ-то! Въ стары годы около Успеньяго дня я по пятку налимовъ въ день вытаскивалъ. Я, сударь, дочку на налимьи-то деньги пять лтъ тому назадъ замужъ выдалъ. Право слово. Сама она грибнымъ и ягоднымъ манеромъ копила на приданое, а я налимами — и выдалъ.

— Грибовъ и нынче много. Ужасъ какъ много… — сказалъ молодой человкъ и показалъ яхташъ съ грибами.

— Хорошая дичь для охотника… — улыбнулся Миней и прибавилъ:- Да, грибовъ всегда бываетъ много въ неурожайный годъ. Лтомъ засуха — осенью всегда дождь и грибовъ много. Грибами Господь благословилъ, это точно. У меня жена и дочь на всю зиму нынче грибовъ насушили и насолили. А вы что-же это?… Пошли на охоту, а сами грибы собирали?