Шрифт:
— Семъ-ка я фонарь зажгу!.. — крикнулъ сынъ лавочника. — Николай! Подставляй подъ мотню корзинку.
Вспыхнулъ огонекъ и засвтился въ фонар. Сторожъ развязалъ мотню и вывалилъ рыбу въ подставленную корзинку. Дйствительно, запрыгали дв небольшія щуки, лещъ въ полъ-аршина, головль и съ десятокъ плотвы.
— Ни одного окуня. Скажи на милость… А мы трафили здсь въ омутк окуней подцпить, — заговорилъ буфетчикъ.
— Все-таки на уху есть. Вонъ и ершики плещутся, — отвчалъ сынъ лавочника. — Бери себ щукъ, Миней Иванычъ, за твою подмогу.
— Н… Щукъ я не мъ… — отрицательно потрясъ головой сторожъ, улыбаясь.
— Отчего? Эдакая рыба вкусная.
— Коли вкусная, то ты самъ ее и шь, а мн давай леща или головля. Я и самъ-то щуку выловлю, такъ кому-нибудь дарю, коли продать некому.
— Отчего?
— Рыба гршная.
— Чмъ гршная?
— Да вдь она въ вод, что волкъ въ лсу. На слабаго нападаетъ. Нападетъ и проглотитъ.
— Да вдь и ты на сильнаго не нападешь.
— Я-то? Я, однако, своего брата, человка жрать не стану, а она жретъ. Рыба и рыбу жретъ. Вонъ плотичка… Та муху норовитъ… Та не станетъ своего брата, рыбу жрать.
— Да вдь и окунь рыбу жретъ.
— Рдко. А у котораго въ брюх рыба — я и окуня сть не стану. Начну потрошить, увижу, что съ проглоченной рыбой — вонъ его.
— И судакъ жретъ. Судакъ не беретъ. Онъ муху, червя… Вонъ харіусъ, плотва и лещи муху жрутъ — этихъ я обожаю.
— Ой, ой, ты какой!
— Да вдь не показано намъ, чтобы хищное сть. Вонъ ястребъ, онъ птицу жретъ, такъ нешто мы его димъ? Гуся димъ, потому онъ сменами живетъ, травку щиплетъ, курицу димъ, рябовъ димъ, тетерку, утку димъ.
— Вотъ ужъ утка-то самая что ни-на-есть хищная. Она и лягушку, она и рыбу…
— А утку все-таки жрать не станетъ. Сожретъ-ли утка утенка? Ни въ жизнь…
— Ну, вотъ теб головль.
— За головля спасибо. Этотъ рыбы не жретъ.
Сторожъ взялъ головля и потащилъ его къ себ въ караулку. Вернувшись, онъ сказалъ:
— Ну, что-жъ, подноси общанное.
— А вотъ сейчасъ… Дай рыбу убрать.
Сынъ лавочника вывалилъ изъ корзинки рыбу въ садокъ, помщающійся въ лодк, и досталъ бутылку и стаканъ.
— Водку-то тятенька теб пить не запрещаетъ?
— Объ голову бутылку разобьетъ, коли увидитъ. А я тайкомъ… Это вонъ Николай изъ заведенія подсудобилъ. Его водка изъ трактира, а моя закуска изъ лавки. Кто чему специвалистъ. Такъ мы и дйствуемъ. Ну-ка, соси.
Сторожъ выпилъ стаканчикъ, сплюнулъ длинной слюной и отерся рукавомъ.
— Важно, — сказалъ онъ. — Давай ситнику. Вдь вотъ ты, подлецъ, Николашка, для себя хорошей водки захватилъ, а насъ какой въ трактир подчуешь? Пополамъ съ водой, — отнесся онъ къ буфетчику.
— На то торговля, — отвчалъ тотъ.
— Ну, я теперь въ доску побью для видимости, чтобы хозяинъ слышалъ, что не сплю, — сказалъ сторожъ. — А вы собирайте неводъ, да вонъ тамъ за плотомъ половите. Тамъ и глубоко, да и травка есть, а рыба въ трав стоять любитъ. Даве тамъ страсть какъ плескалась, — указалъ онъ мсто, отошелъ отъ берега и началъ бить въ доску.
Билъ онъ усердно, въ тактъ, длая музыкальныя фигуры и выбивая дробь, наконецъ особенно громко ударилъ палками въ послдній разъ и умолкъ.
— Ловко отбарабанилъ! — крикнулъ ему лавочникъ отъ лодки.
— Еще-бы! Я барабанщику и тому не уступлю. Ну, теперь поспать можно.
— Покойной ночи!
— Спасибо. Счастливаго лова.
Сторожъ завернулся въ полушубокъ и слъ въ караулку. Сынъ лавочника и буфетчикъ выбрали въ лодку неводъ и похали закидывать его на указанное сторожемъ мсто.
При копаніи червей
Заходящее солнце золотило своими косыми лучами верхушки деревьевъ и играло послднимъ отблескомъ на клумб, засаженной настурціей и георгинами. Въ садик одной изъ избъ-дачекъ въ кустахъ на скамейк сидлъ батюшка въ подрясник, звалъ и тупо смотрлъ заспанными глазами на прыгающихъ по дорожк сада воробьевъ.
— Отецъ Іона, да что ты въ недвижимомъ-то вид сидишь и таращишь глаза, какъ сова, — окликнула его матушка, уплетавшая на балкончик чернику и посылавшая ее въ ротъ цлыми горстями. — Хочешь ягодъ?
— Нтъ, Христосъ съ ними! — махнулъ рукой батюшка. — Отъ черники животъ пучитъ, да и губы на подобіе мертвеца.
— Что теб въ губахъ-то? Не на продажу.
— Не на продажу, а все-таки непріятно, ежели въ синев. О, Господи! — звнулъ онъ…
— Ставить самоваръ-то?
— Нтъ, лучше подождать. Я квасу… Владычица! что это такое: весь ротъ разорвалъ, звавши. А въ голов, какъ гвоздь…