Ты хочешь, чтобы я тебя боялась? вопрос вырвался у меня прежде, чем я успела его обдумать.

Мы некоторое время молча смотрели друг на друга, замерев на пронизывающем сквозняке. Не знаю, что на меня нашло, но я осторожно подняла руку и сняла с него очки, каждую секунду ожидая, что он меня остановит. Но он позволил мне это сделать, и я смогла увидеть его глаза.

Уязвимость, которую я в них увидела, сильно меня удивила. Как будто он подавлял в себе что-то, гложившее его глубоко внутри. Мне хотелось потянуться и успокоить его, несмотря на всю нелепость подобных мыслей. Теперь я уже начинала задумываться, не причинял ли его выбор в жизни ему больше боли, чем он хотел показать.

Но эта уязвимость очень быстро исчезла. Я даже не заметила, как он забрал у меня из рук очки и отступил назад.

Садись в машину, бросил он через плечо и, не оглядываясь, чтобы убедиться, послушалась я его или нет, сел за руль. Выдохнув, я оторопело поспешила сесть в машину, и пока застёгивала ремень безопасности, он уже выехал со стоянки.

В этот момент я снова задумалась над тем, кем был в действительности Кейд. Я никогда не могла его понять, не могла предсказать его действий и настроение. Он мог вести себя по отношению ко мне низко и высокомерно, его слова ранили и унижали, но потом он разворачивался на сто восемьдесят градусов и защищал меня, как прошлой ночью в баре.

Через десять минут Кейд выехал из города в направлении дома Рона Фримэна, проживавшего несколько дальше, чем те свидетели, у которых я успела побывать вчера.

Мои руки на протяжении всего пути нервозно сжимались на коленях. От той лёгкости общения, установившейся между нами совсем недавно, теперь не осталось и следа.

Перестань, ровно произнёс Кейд.

Я удивлённо вздрогнула.

Перестать что?

Ты ведёшь себя так, будто я тебе угрожаю, произнёс он, мельком взглянув на меня.

К моему горлу подступил лёгкий и несколько истеричный смешок.

И тебя это удивляет?

Он бросил на меня ещё один взгляд, и его челюсть поджалась.

Я никогда тебя пальцем не трогал, и ты это знаешь.

А тебе и не нужно этого делать, тихо и скованно возразила я.

Наши взгляды встретились на мгновение, прежде чем он снова посмотрел на дорогу.

Несколько минут спустя я снова заговорила.

Почему ты занимаешься… тем, чем занимаешься?

Ты имеешь в виду – зарабатываю на жизнь, убивая людей?

Я задохнулась.

А это то, что ты делаешь?

Он взглянул на меня, а потом снова перевёл взгляд на дорогу.

Я делаю то, что должен. На прошлой неделе мне пришлось остановить человека, насиловавшего пятнадцатилетнюю девочку. Он делал это раньше, и ему всё сходило с рук. Я просто положил этому конец.

Я содрогнулась при мысли о девушке, которой пришлось пережить нечто подобное. И всё же я покачала головой.

Но ты не можешь считать себя судьёй и палачом, мой голос был тихим и глухим.

Почему нет? Кто ещё собирался спасти эту девочку? Или других таких, как она?

У меня нет на это ответа, я повернулась к нему на сидении. Просто, я знаю, что это… нехорошо для тебя… для твоей души.

К этому моменту мы уже ехали по небольшому поселению, и Кейд некоторое время игнорировал меня, маневрируя по узкой дороге. Вскоре машина остановилась возле небольшого дома, и Кейд, заглушив двигатель, повернулся ко мне.

Не пытайся спасти меня, Кэтлин, ровно произнёс он, и угол его рта приподнялся. Меня нельзя спасти. Его лицо и голос были холодными и отстранёнными, как арктический лёд.

Он вышел из машины прежде, чем мне удалось ответить хотя бы что-то. Я последовала за ним и остановилась на пороге у входной двери, когда он нажал на звонок.

Через пару секунд он позвонил ещё раз, но нам так никто и не ответил.

Видимо, его нет дома, пожала плечами я.

Я проверю внутренний вход, произнёс Кейд, а ты оставайся здесь.

Прежде чем я успела возразить, он ушёл, оставив меня на пороге одну. Вздохнув, я с интересом огляделась по сторонам. Это был респектабельный район, многие обитатели которого в это время дня находились на работе.

Подавшись бессознательному порыву, я подёргала ручку и к моему удивлению, дверь легко открылась. Сигнализация не сработала, и я без труда смогла пройти в коридор. В доме оказалось настолько тихо, что я невольно почувствовала мороз, пробежавший по моей коже.

Здесь есть кто-нибудь? позвала я, озираясь по сторонам. Мне никто не ответил, и я прошла дальше по тёмному фойе, окна которого были завешаны тяжёлыми портьерами. Я подумала о том, что следовало открыть Кейду заднюю дверь. Он должен был знать, что делать в подобных ситуациях.