— Спасибо вам, Илья Захарович. Сегодня, вы подарили мне настоящую сказку.

— Что вы, это вам спасибо. Вы напомнили мне, Элечка, меня самого много лет назад. Напомнили, какой восторг можно получить от того, что занимаешься любимым делом.

— Я горжусь тобой, — неожиданно сказала бабушка, когда профессор уехал.

— Гордишься?

— Илья очень редко меняет свое мнение, но ты его убедила. Я же говорила. Сама не ожидала, что профессор сделает это и скажет столько теплых слов. Но он сказал. Сказал, что это честь для него, обучать меня. Бабушка аж прослезилась, а я смутилась, отвыкла как-то от похвал. Я даже забыла, как это приятно, а иногда просто жизненно необходимо. Моя самооценка и так в последнее время серьезно пострадала, а этот опыт напомнил, что все-таки я не никто, более того, могу, действительно могу, когда-нибудь стать настоящим артефактором, получить редкую, очень востребованную профессию. Но даже это не главное, что я вынесла из сегодняшнего дня, а самое главное то, что мне больше не придется никому завидовать, потому что, кажется, я нашла то, чем бы хотела заниматься в будущем.

— Бабуль, а ты была права.

— В чем? — спросила бабушка, приобняв меня за плечи.

— В том, что мне это понравится.

— Я даже ни минуты не сомневалась в этом, — улыбнулась она и щелкнула меня по носу. — Ну что, будем собираться?

— Ага, только у нас с Евой есть одно незаконченное дело. Отпустишь?

— Отпущу, куда я денусь. Моя помощь-то вам нужна?

— Нет, сами справимся. Не маленькие уже.

— Ох, милая, для меня ты всегда будешь моей маленькой, солнечной искоркой.

— А ты — моей любимой бабулей.

— Я твоя единственная бабуля, милая.

— Да даже если бы их была сотня, ты самая любимая, самая лучшая, самая-самая. Я очень люблю тебя, бабуль.

— Иди уже, подлиза, — подтолкнула меня к лестнице бабушка, а у самой слезы на глазах. Растрогала я ее своим приступом «телячьих нежностей». Это от переизбытка хороших эмоций. Когда тебе хорошо, хочется, чтобы и другим так же хорошо стало, а самым близким в особенности.

Утром мы с Евой пошли спасать старого духа семьи Савойи. И я впервые увидела настоящее привидение. Мне говорили, что они прозрачные, а теперь я убедилась в этом в полной мере, вот только характер у них совсем не сахарный. Мы как пришли, так этот неупокоенный грозно подбоченился и выдал:

— Девки? Тьфу. Вот гаденыш, хвостатый. Обманул. Сказал спасет, а тут. Что с девок возьмешь? Одна падшая, вторая зеленая совсем.

Мы с Евой остановились на полдороги и переглянулись. Спасать приведение перехотелось. Но Ева прищурилась и подмигнула мне.

— Да, Элечка, а я думала, Сбитек с годами переменился. Правду говорят, что духи не меняются. И зачем мне такой житель в доме?

Дух аж задохнулся, то ли от возмущения, то ли еще от чего. Стоял сухой, кривоватый, полупрозрачный бородатый дядечка в рясе и пялился на падшую, кажется, так он маму обозвал.

— Не хочется что-то силы тратить на это… легче некроманту заплатить.

Дух окончательно растерял всю свою воинственность и возмущение, превратившись в жалкого, растерянного старикашку.

— Не надо некроманта, — пискнул он.

— Или здесь оставить, — продолжила рассуждать Ева.

— Ой, не надо здесь. Здесь ночами страшно, волки воют, темные сущности ходят, жуть, — доверительно сообщил дух.

— А вам-то чего бояться? Вы же дух, — удивилась я.

— Так-то оно так, молодая хозяюшка, но лучше с этими тварями ни мне, ни вам не встречаться.

— Молодая хозяюшка? — тихо хмыкнула Ева. — А я, стало быть старая?

— Что вы, что вы, — замахал своими призрачными руками дух. — Вы старшая. Заберите меня, а? Я вам пригожусь. Буду дом охранять от врагов, за прислугой присматривать, вредителей отгонять.

— Ну что Эля? Возьмем приблудного?

— Не знаю, — ответила я и с сомнением посмотрела на мужчинку. — А ты что думаешь?

— Если только на испытательный срок. Но смотри Сбитек, чуть что не так, телефончик некроманта у меня на быстром наборе.

В ответ призрак закивал, как китайский болванчик, и несмело улыбнулся.

В общем, взяли мы его. Владимир, ожидающий нас в машине, достал из багажника лопату и выкопал большой камень, часть кладки, а мы набрали чуть земли.

— Думаю, чтобы дому не мешать, мы поселим его во флигеле для гостей за яблоней, — решила Ева, а дух, маячивший поблизости, просиял, как начищенный самовар.

— Хорошие у тебя методы воспитания. Надо на заметку взять, — хмыкнула я.

— У нас со Сбитеком очень длинная история взаимной неприязни. Обычно духи любят своих хозяев, но не в моем случае.

— Так может, не надо его тогда брать? — посмотрела я с сомнением на притихшего духа и ему сообщила: — А подслушивать нехорошо.

— Я не подслушивал, — надулся старичок и отвернулся, но ни шага в сторону не сделал.

— Ну, это я раньше была тихой и безмолвной, а сейчас… думаю, мы найдем общий язык, — ответила Ева и подмигнула мне. Думаю, и правда найдет. А если нет, то этому духу точно не поздоровится.