— Последняя из рода Леер жива. Вот и вся тайна. И, похоже, они тоже в курсе.

Если бы в этот момент Мила не сидела, то непременно бы свалилась от осознания, непонимания и шока.

— Как такое возможно?

— Я не знаю. Но я встречалась с ней несколько раз. Первый тогда, в Свере, помнишь?

Мила машинально кивнула. Конечно, она помнила. Но Жанна не заметила ее невольного жеста.

— Прости, иногда ты так напоминаешь ее, что я начинаю путаться. Тогда мы пытались понять, кто отсылает деньги матери одной из погибших подруг Ауры. Подозреваю, именно она и присылала, и письма Арайе, бабушке Тима, тоже она писала.

— А второй раз?

— А второй снова в Свере. В тюрьме.

— Ты обязательно расскажешь мне все в подробностях, но не сейчас. Здесь слишком много глаз и ушей. Да и я, признаюсь, вымотана.

— Я понимаю.

— Я, пожалуй, пойду. Ты остаешься?

— Да. Мне надо кое-что сделать для Майка.

— Хорошо.

— Хочешь, я провожу тебя?

— Нет. Не волнуйся, я дойду.

Меньше всего сейчас она хотела, чтобы Жанна увязалась за ней. Намного больше ее волновали они. И то смятение, что вызвали слова Жанны. Если это правда, если все это правда…

— Она жива?

Мила не смогла не спросить. Дождалась, когда анвары пересекут коридор, и задала мучивший ее вопрос.

— Да, — ответил наследник и разбил одним лишь словом все ее хваленое благоразумие и сдержанность.

— Как же так? Почему? Четыре года…

— Думаю, я задам этот вопрос от вашего имени.

— Если она не объявилась, не сказала, значит, были причины.

— Нет таких причин, — не согласился он, все уже для себя решив.

— Всегда есть причины, — не согласилась она. Теперь понимала. Не принимала этого, злилась, была полна гнева, но могла понять.

— Вы не знаете, где она?

— Нет.

— А ваша подруга?

— Все что я знаю, она где-то в Свере. Вам, с вашими возможностями не трудно будет прошерстить свободный край. Только вот вопрос, если бы она хотела, то уже объявилась. Вы так не думаете?

В ответ он наклонился к ней так близко, что она могла различить едва уловимый шепот.

— Вы, люди, так легко забываете о привязанностях, можете отмахнуться от любви, найти новую, забыть. Для нас все гораздо сложнее и проще одновременно. Нас не раздирают ваши противоречия, ваши чувства и тревоги. Мы любим лишь раз.

Она задрожала. Он словно обвинял ее. Бил наотмашь, хотя не имел никакого права на это. Поэтому она вскинула голову и посмотрела прямо в глаза.

— Не вам учить меня любви. Ваше высокомерие, уверенность в своей непогрешимости лишило меня подруги и четырех лет покоя. Вас там не было.

— Я не хотел вас обидеть, — холодно и равнодушно ответил он и отступил на пару шагов.

— Вы не обидели. Единственное, о чем прошу, дайте знать, если найдете.

— Когда, — поправил он, — Когда найдем.

Они уже собрались уходить, ведь сказанного и прочитанного было вполне достаточно и все же.

— Кого вы ожидаете найти? Ту восемнадцатилетнюю наивную девочку? Прошло четыре года. Той Ауры больше нет.

— Я знаю.

— Нет, не знаете. Я с трудом узнаю себя в зеркале. А не пережила даже половины того, что, возможно, испытала она. Готовы ли вы к тому, что найдете в итоге?

— Я готов рискнуть.

— Тогда я пожелаю вам удачи. Она вам еще очень и очень пригодится.

— И вам, принцесса Элиани. Берегите себя. И… если вам что-то понадобится, любая помощь…

— Слово наследника?

— Слово повелителя, — ответил он.

А она вдруг поняла, что и он совсем не тот, что раньше. И уже не наследник, уже не тот, каким был, какими все они были когда-то. Успокоилась. Поняла, что не откажется. Пойдет до конца. Хотелось бы и ей так же быть уверенной хоть в чем-то. Быть более смелой, что ли. Понять себя. Но пока она понимала только то, что уже не одна, что должна заботиться не только о себе. Жить за двоих. И кто бы ни был там, у нее внутри, она будет любить его и не позволит никому обидеть. Разберется со своими проблемами и мужчинами, примет решение, каким путем идти. Она разберется, но только не сейчас. Чуть позже. Вот сбросит накопившуюся энергию куда-нибудь. Да хоть на эту вазу. Милава закрыла глаза и выплеснула энергию, а когда открыла, с ужасом поняла, что заморозила весь коридор, от стен до потолка. И даже растение в вазе превратилось в изящную ледяную скульптуру. Осознав все, что натворила, ушла в подпространство и уже не видела, как нерасторопный слуга проехался по льду и опрокинул поднос, а за ним стражники и несколько гостей. А потом появился Лестар, чтобы лицезреть все это безобразие, где куча живых тел пыталась встать, но ноги разъезжались и дамы снова падали, окончательно портя дорогие наряды, а кавалеры барахтались в этом скоплении юбок и оборок вместе со слугами и пытающейся помочь стражей. Он даже не стал убирать все это безобразие. Его занимал другой вопрос, а точнее — сцена, похожая на эту, когда одна злобная ледяная принцесса точно также заморозила комнату после собственной свадьбы. Он нахмурился еще больше. Еще меньше стал понимать, но намерен был выяснить. Главное — все продумать до конца, до самых мелочей. Чтобы не спугнуть и не обмануться самому. Ведь даже надежда иногда может ранить, особенно если она не оправдывается.

Зак уже месяц шел по следу. И путь вел в Свер, точнее в провинцию Аделар. Все дорожки вели туда. Вот только почему именно это странная, когда-то забытая земля. Он не много знал об Аделаре. Намного больше знал наместник Ферра, человек умный, сильный и проницательный. Они понравились друг другу с первого взгляда. Тем более, что Зак был действующим агентом Велеса, а наместнику нужны были союзники, особенно сейчас. Он уже чуял запах надвигающейся войны. Она стояла на пороге, уже дышала в затылок и предвкушающее улыбалась. Как же он хотел отсрочить все это. Хотя бы на время. Несколько лет. Ему бы хватило. Но не дали.