– Мне удивительно, что женщина с твоим образованием может говорить, что существует нечто большее, чем химия.

– Но мы здесь.

– И?..

– Если бы между нами не было этой безумной химии, нас бы здесь не было.

Дамиан не мог поверить тому, что говорила Шанель. Он чуть не потерял самообладание из-за той страсти, что вспыхнула между ними. Существовало лишь две причины, по которым они не остались дома заниматься любовью. И ни одна из этих причин не имела ничего общего с тем, как сильно он желал того, что Шанель так невинно и трогательно предложила ему. Сегодня он не планировал спать с ней. Даже если бы все сложилось по-другому, он бы не изменил своего решения. Ему следует держаться подальше от страсти. Но Дамиан не мог сказать этого Шанель. Даже намекнуть.

– Но мне казалось, ты хотела услышать эту лекцию.

– Ах да… – капризно протянула она, став на мгновение похожей на ребенка.

Это позабавило Дамиана, потому что он был готов биться об заклад – она никогда не была непослушным ребенком. Но она, несомненно, не являлась и такой, какой ее ожидала видеть ее мать.

Внимательно изучив собранную о ней информацию, теперь Дамиан мог с уверенностью сказать, что Шанель слишком похожа на своего отца. Попытки миссис Сальцман повлиять на свою дочь были изначально обречены на провал.

Спустя час Шанель сделала над собой усилие и оторвалась от записей:

– Спасибо, мне очень интересно.

– Пожалуйста. – Его губы тронула искренняя улыбка. Ему нравилось видеть ее такой: увлеченной, погруженной в дело, которое она так хорошо знала.

– Мистер Бирс позволил мне понять два новых положения, которые я не рассматривала раньше. Мне будет необходимо рассмотреть их в моем исследовании. – Лицо Шанель сияло от удовольствия, делая ее еще более привлекательной в глазах Дамиана.

Эта сторона в ней очень нравилась ему. После Дамиан убедился в том, что у Шанель была возможность пообщаться не только с лектором, но и с главой департамента, контролировавшего ее исследование. В это время ее начальник метал в женщину обвиняющие взгляды с другой стороны зала.

– Твой начальник, кажется, не рад тебя видеть здесь, – негромко заметил Дамиан.

– Ему вообще не нравится, когда кто-то из его ассистентов завязывает знакомства вне его департамента. – Шанель казалась абсолютно спокойной.

– Но это непредусмотрительно с его стороны.

– Он великий ученый, но как человек… – Шанель пожала плечами. – В любом случае у меня нет желания уходить с кафедры.

– Почему бы и нет?

– В этом слишком много политической подоплеки. – Шанель казалась почти виноватой. – Мне же нравится заниматься наукой.

В этот момент она была очень похожа на своего отца.

– Почему ты хмуришься?

– Родители были бы больше довольны мной, если бы у меня были амбиции. Если бы они вообще у меня были.

– Да?

– Когда «Уилкс и Таннер» предложили финансировать мое образование, они дали понять, что я могу выбрать любой университет.

Эта информация не стала открытием для Дамиана. Но теперь ему представилась возможность узнать, почему Шанель выбрала местный университет, когда с ее головой и результатами экзаменов она могла претендовать на место в самом престижном университете.

– Ты окончила университет Вашингтона?

– Да, он находился недалеко от дома. Мне не пришлось переезжать.

Жаль. Это могло оказать большую услугу как самой Шанель, так и ее матери.

– Ты до сих пор близка с матерью?

Дамиан понимал ее, хотя никогда бы не признался в этом ни единой душе. Родители дали ему лишь имя, никогда не поддерживали, но он все еще пытался воссоединиться с ними. Всю свою юность он ждал того момента, когда они признают, как были не правы. Но когда этого не случилось, когда он уехал учиться в Штаты, ему пришлось признать, что этого, наверное, не случится никогда.

– Я до сих пор пытаюсь наладить с ней отношения. – В голосе Шанель звучала меланхолия, которая ему не нравилась.

– Но вы слишком разные.

– Да, я та, которую можно назвать странной.

– Ты не странная. – Шанель казалась ему уникальной.

– Но я не та дочь, о которой она мечтала. Моя сестра гораздо более соответствует ее ожиданиям.

– Это же смешно! Ты такая, какой должна быть.

– Иногда мне кажется, что ты говоришь от души.

Ей снова удалось удивить его: Шанель была права. Сейчас он, как никогда, говорил чистую правду, на время позабыв о своей главной задаче.