Через минуту, показавшуюся мне вечностью, он вернулся и жестом пригласил меня следовать за ним. Круто свернув направо, мы прошли еще метров тридцать под уклон и оказались в очередном большом помещении с несколькими дверями. Опять, как и в прошлый раз, мой гид остановился, послюнявил палец и медленно повернулся кругом. Я почувствовала какое-то дуновение воздуха, во всяком случае мне становилось все холоднее и холоднее.

— Идите в этот проход, — прошептал мой спаситель. — Держитесь все время правой стороны, и метров через сто пятьдесят увидите на дороге довольно большой камень. Осторожно, не споткнитесь. Возле камня находится потайная дверь. Просто стукните три раза по стенке справа от камня, а войдя внутрь, стукните один раз по левой стене. После этого дверь закроется за вами.

— Кто вы такой? — спросила я, не в силах сдерживать бьющую меня дрожь.

— Сейчас не время для расспросов, — шепотом оборвал он меня, зажигая другую свечу и передавая ее мне. При этом его рука коснулась моей, и я убедилась, что она из плоти и крови. — Только скажите ему, что капитан Нортгейт продолжает принимать свои лекарства, а желтые капсулы уже на пути сюда.

И прежде чем я успела спросить, что все это означает, он скрылся в одном из проходов. Мне захотелось окликнуть его, но я побоялась, что звук голоса, усиленный эхом, может привлечь ко мне нежелательное внимание со стороны преследующих меня — в этом у меня не было ни малейших сомнений — обитателей Гнезда Ворона.

Глядя на колеблющееся от моего дыхания пламя свечи, я попыталась вспомнить, откуда мне знакомо имя капитана Нортгейта. О Господи! — вдруг осенило меня. Конечно, это имя упоминал Клайд в телефонном разговоре, когда давал инструкции тете Циннии! Но какая тут связь и что означает упоминание о желтых капсулах?

Пару минут я размышляла над загадкой желтых капсул, и это несколько успокоило меня. Но как же с Клайдом, что случилось с ним? Совершенно очевидно, что «призрак» никак не мог отнести его сюда и вернуться за мной. Это означает, что либо мой проводник оставил его где-то по дороге и сейчас вернулся за ним, либо у нас есть еще один союзник. Я склонялась в пользу последнего предположения. Вероятно, все-таки меня привели к Клайду, иначе кому я должна рассказать о капитане Нортгейте, принимающем свое лекарство, и желтых капсулах, которые уже находятся в пути?

С отчаянно бьющимся сердцем от вселившейся в меня надежды найти Клайда я направилась в указанном направлении.

Пол прохода не был замощен камнем, а представлял собой утрамбованную землю, местами совершенно влажную. Стены также были земляными. Время от времени на пути встречались поддерживающие кровлю крепления. На полу тут и там попадались лужи. Попав в одну из них, я закричала, не подумав о том, что могу быть услышана, ибо мой крик со всех сторон отдался многоголосым эхом.

Свеча мешала идти быстро, как ни пыталась я загородить пламя рукой. Впереди показалась очередная лужа. В попытке обойти ее я как можно ближе прижалась к стене и неожиданно оказалась в маленьком алькове. Спина моя уперлась в дверь, которая внезапно поддалась нажиму, так что я чуть было не потеряла равновесия. С трудом удержавшись на ногах, я просунула свечу в образовавшийся проем. За дверью оказалась довольно большая комната.

Подняв свечу, я обнаружила в углу какое-то шевеление. Внимательно присмотревшись, я увидела уставившиеся на меня два маленьких, как у крысы, красных глаза и негромко вскрикнула от испуга. Глаза немедленно исчезли. Мучимая любопытством, я шагнула вперед и вдруг увидела ботинок. Первая моя мысль была о Клайде. Потом, на некотором расстоянии от первого, показался второй ботинок.

Теперь я отчетливо увидела, что на полу лежит полностью одетое тело мужчины. Я облегченно перевела дыхание, так как помнила, что на Клайде была лишь одна пижама. Инстинктивно я шагнула вперед. Голова мужчины была неестественно откинута назад и в сторону, он явно был мертв. Узнав в мертвеце Дуайна Бретча, я почувствовала, как к горлу подступает тошнота, и закричала уже по-настоящему. Ответом было шуршание и писк. Уверенная в том, что все крысы сейчас накинутся на меня, я бросилась к двери.

Но где же дверь? Натыкаясь на стены, я тщетно пыталась нащупать ручку, чуть было не загасив при этом свечу. Звуки, казалось, раздавались уже прямо за моей спиной, но оборачиваться было страшно.

Наконец моя рука нащупала ручку. Дернув изо всех сил, я распахнула дверь и захлопнула ее за собой, уверенная в том, что слышу позади злобный крысиный писк.

Теперь мне было уже не до луж; необходимо было как можно скорее уйти отсюда подальше. Попадая то и дело в воду, я двигалась так быстро, как только могла, и, споткнувшись на всем ходу о нужный мне камень, громко застонала от боли. Звук отдался пугающе громким эхом. Повернувшись направо, я стукнула три раза в стену. С мучительным скрипом раскрылась потайная дверь.

Войдя в нее, я вдруг засомневалась, в голову пришла ужасная мысль. А что, если мой призрачный проводник тоже участвует в этом заговоре и передо мной моя собственная гробница? Может быть, стоит захлопнуться двери, как обратного пути уже не будет?

Навстречу мне пронесся порыв пахнущего морем воздуха, и, решив рискнуть, я стукнула в стену там, где мне было сказано. С тем же ужасающим скрипом дверь закрылась, однако возникший при этом сквозняк задул свечу, что я держала в руках. Пошарив в карманах халата в поисках спичек, я обнаружила, что они куда-то делись.

Парализованная охватившим меня страхом, я стояла в полной темноте, в то же время понимая, что не должна поддаваться панике. Кругом царила мертвая тишина, прерываемая равномерным звуком капающей воды.

В проходе было очень влажно, стены на ощупь были скользкими и поросшими мхом. В воздухе разносился резкий, соленый запах моря; видимо, я находилась недалеко от него, может быть, как раз у самого подножия обрыва.

Широко расставив руки и касаясь ими стен, я осторожно двигалась по шедшему под уклон проходу, пока не достигла крутого поворота, чуть не наткнувшись при этом на стену. За поворотом впереди показались две светящиеся точки, напоминающие глаза совы, которую я видела на дубе. Собрав всю свою волю в кулак, я направилась к ним. Уклон стал более крутым, и вскоре до меня донесся отдаленный шум морского прибоя. Это заставило меня двигаться быстрее. Перспектива очутиться на свежем воздухе казалась мне весьма заманчивой, и я совершенно не думала об опасностях скалистого, подвергающегося яростным атакам прибоя берега.