Шрифт:
– Надо же! – повторила Мейзи, все еще вчитываясь в каждое слово некролога.
Вот и все. Прощайте, мисс Марр. Или миссис Марр. Или метресса Марр. Чересчур уж к ней в доме священника привязались. Ну конечно, Перси с ней спал. Десятки раз. Такого следует ожидать, когда выходишь за мужчину его возраста, но никак не хочешь, чтобы его прошлые подружки потом увивались поблизости. Что, если в доме священника объявился бы Фредди? Как бы Перси это понравилось? Но он, конечно, про Фредди не знает, и вообще это другое дело…
Она задумалась, а где теперь Фредди. Забавно было бы, если бы…
Чертовски странная история, как ни крути, думал Перси. Не вполне английская. Бросить старых друзей и так исчезнуть. Не похоже на Хлою. Жутковатое дельце. Он будет по ней скучать, черт побери, они потом снова могли бы сойтись. Чувство юмора у нее, конечно, подкачало, но с такой внешностью это и не важно. Какая жалость.
Он посмотрел на часы.
– Пора принимать ванну, как по-твоему, старушка, если идем на ревю?
– Что? О! Да. – Встав, она наградила его коронной улыбкой маленькой девочки. – Ты еще меня не поцеловал, дорогой.
– Все, что хочешь, через минутку получишь, малышка Мейзи, – любовно сказал Перси.
6
– Красивая она, правда? – сказала Сильви, протягивая газету.
– Ага… Кто? А, та девушка, которую убило в катастрофе.
– Бедняжка. Про нее мало что написали. Хорошо известная в высшем свете… Я видела иногда ее фотографии в «Татлер», она обедала с разными людьми, сам знаешь, как бывает.
– Чем она еще занималась?
– Делала кого-то счастливым, наверное, – мягко сказала Сильви. – Как и я. Или я не делаю?
Гумби подошел к дивану, на котором она лежала, и, обняв, крепко к себе прижал.
– Ты правда клянешься, что все будет хорошо, да?
– О чем ты, глупенький? Конечно, все будет хорошо. В наши дни это пустяки. Как постричься сходить. – Она счастливо рассмеялась.
Вернувшись в кресло, он снова взялся за газету. Сильви вернулась к вязанью.
– Интересно, каково это, – произнесла она, – быть такой красивой и ходить в разные интересные места?
– Ад, я бы сказал.
– Не все же время. Ну, для нее он закончился. Бедняжка.
– Они ног ее не показывают, – сказал Гумби. – Наверное, оно и к лучшему.
– Она все время носила тончайший шелк. Всегда. Куда бы ни ходила. Это помогает больше, чем ты думаешь.
– А я все равно рад, что на тебе женился.
– И я, Гумби. – Она вздохнула с полнейшим удовлетворением. – А уж я как рада!
7
– Угощайтесь, миссис Мэддик. Чайник еще полон.
– Благодарю, миссис Рейдипул. Я всегда говорю, нет ничего лучше доброй чашки чая.
– Для вас это был страшный удар, и вам она как нельзя кстати.
– Это верно.
– Она вам что-нибудь оставила, если позволите спросить?
– Сотню фунтов.
– Ну надо же!
– Сто фунтов, миссис Рейдипул. Она мне сама сказала в тот день, когда составила завещание.
– И когда же это было?
– Да всего за два дня до отъезда. Пришел стряпчий, и мы достали виски, а потом он ушел. «Эллен, – говорит она, – я написала завещание и оставила тебе сто фунтов, дорогая…» Временами она была такой любящей. Ну а я вообще не знала, что сказать, так была огорошена. Я сказала: «Уверена, вы очень добры, мисс Марр, надеюсь, у вас не несчастный случай на уме, потому что эти летающие машины бывают опасны, но не так опасны, как кое-кто за рулем», а она в ответ: «Ты про меня, Эллен?» – и рассмеялась, а я говорю: «Я чувствую себя в большей безопасности, когда вы там наверху, чем внизу, мисс Марр». Право слово, миссис Рейдипул, уж как она отчаянно гоняла. Но теперь все в прошлом и быльем поросло, а она у ангелов.
Шмыгнув носом, она высморкалась.
– Это милосердие Провидения, миссис Мэддик, что она составила завещание… Как раз вовремя, можно сказать.
– Я всегда говорю, Провидению виднее, и не нам в нем сомневаться. Но вы же поймете, дорогая, почему я ни словечка дурного против мисс Марр не вымолвлю, хотя после всего того времени, что была…
– А вы были с ней долгое время.
– Ну, не будет и пяти лет в будущем августе…
– Нисколечко не удивилась бы, если бы показалось много дольше.
– И то верно. Мне со многим приходилось мириться. – Она снова шмыгнула носом.
– Ну конечно, дорогая. На этих светских красоток не угодишь.
– Они совсем как дети. То одно, то другое. Вверх, вниз. То вспыхнули, то нос воротят. Никак не могут решиться.
– А она… – Миссис Рейдипул красноречиво повела рукой.
– Нет, этого у нее не отнимешь, и никакого секрета тут нет. И ничего другого, хотя и не буду утверждать, что она не принимала кое-что по ночам, чтобы заснуть. Очень плохо спала.