— До которого часа вы спали? — спросил Бородин у Цыпкина.

Тот вопросительно, как бы советуясь, взглянул на жену:

— Часов до четырех?

— Примерно до без четверти четыре, уточнила жена. В четыре ты включил телевизор и стал смотреть «Вести».

— А уснул во сколько?

— Ну… — и Цыпкин опять вопросительно посмотрел на жену.

— Где-то около десяти я ушла в спальню и закрыла за собой дверь. Уж не знаю, сколько времени ты уговаривал эту поллитровку. Где-то около двенадцати я вышла, извиняюсь, в туалет — ты уже дрых… — подробно все расписала жена.

— Леонид Федорович, — спокойно заговорил Бородин, выслушав супругов. — Должен вас предупредить об ответственности за ложные показания. На тот случай, если вам придется выступать на суде в качестве свидетеля. К подсудимым закон в этом отношении гораздо снисходительнее: они вправе менять показания либо вообще ничего не говорить… Ладно, я пока не буду нажимать на эту педаль. Пока что вы для меня только свидетель и, следовательно…

— Да какой я вам свидетель! — завозмущался Цыпкин. — Я вам уже сказал…

— Слышал, что вы сказали, — кивнул Бородин. — Но другой человек видел, как в тот самый день вы ставили свою машину в гараж.

— Кто такой?

— Если дойдет до очной ставки, то вы его увидите, — сказал Бородин. — А пока я хотел бы вам напомнить, что у подъезда дома по Бебеля, сто двадцать восемь, где ваша машина загружалась крадеными вещами…

— Крадеными?! — завопил Цыпкин.

— Гос-споди!.. — простонала его жена.

— …сидела в это время на лавочке старушка, которая все видела. И еще на крыльце стоял мальчик, который учится в школе с математическим уклоном и обладает удивительной памятью на цифры. И не только на цифры. Он припомнил, что на вас тогда была куртка с эмблемой фирмы «Адидас».

Супруги переглянулись.

— В жизни не было у моего мужа куртки с такой эмблемой! — проговорила Цыпкина, до ушей заливаясь краской.

Бородин вежливо разъяснил Цыпкину:

— Леонид Федорович, прежде чем вы подтвердите или опровергните слова вашей супруги, послушайте, что я вам скажу. Куртка с эмблемой фирмы «Адидас» вещь дорогая и очень заметная. И если вы ее носили, то ваши соседи по подъезду, конечно же…

Цыпкин остервенело махнул рукой.

— Ну есть у меня такая куртка! Только что это доказывает? У меня одного, что ли…

— А если ничего не доказывает, зачем же было… скрывать этот факт? — мягко спросил Бородин, обращаясь к одному Цыпкину.

— Лично я еще ничего не успел вам сказать по этому поводу! — ответил тот и сердито посмотрел на жену.

— А потому что вы обложили его со всех сторон! — с отчаянием в голосе выкрикнула Цыпкина. — Вам только б найти виноватого! Но он… Ведь Леонид Федорович живой человек!.. — последние ее слова потонули в слезах. Закрыв лицо руками, супруга убежала в другую комнату.

— Леонид Федорович! — Бородин посмотрел Цыпкину в глаза.

— Вы подъезжали на своей машине восемнадцатого ноября к подъезду дома по Бебеля, сто двадцать восемь?

— Нет! — крикнул тот в лицо Бородину. — И еще раз: — Нет!!!

Бородин выдержал его яростный взгляд.

— Должен предупредить вас, что содержимое тех сумок… Словом, хотелось бы надеяться, что вам оно неизвестно, потому что…

— И трагическим тоном протянул: — Леонид Федорович, Леонид Федорович!..

— Я в их сумки не заглядывал! — как-то вдруг сник Цыпкин.

— Это точно? — спросил Бородин.

— Да с какой стати! Я этих парней первый и последний раз в жизни видел. Попросили подвезти…

— Где они вас подцепили?

— На улице Белинского, у пожарки. Я перед светофором остановился, а они тут и подскочили… А что было в сумках-то?

— Я уже говорил вам: краденые вещи.

— И все?! — На лице Цыпкина отразилась целая гамма противоречивых чувств.

— Вам этого мало? — Бородин изобразил удивление.

— Я уж думал… — Цыпкин бросил на него злобный взгляд. — Послушайте, так ведь и до инфаркта можно довести!

— Вас никто не принуждал врать! — резко бросил ему Бородин.

— Да, подловили вы меня!..

— В ваших же интересах, — сказал Бородин. — Вы сами же себе вредите: ведете себя так, словно вы с теми ворами одна компания.

— Никогда прежде их не видел, правду вам говорю!

— Теперь мне это ясно, — сказал Бородин. — Ну а как дальше: будете правду говорить или опять станете изворачиваться?

— Еще-то что вам от меня надо? — осторожно спросил Цыпкин.

— У меня к вам еще куча вопросов! — признался Бородин.