– Что?

Он отстранился, чтобы взглянуть на меня, исполненный тревоги. Я покачала головой и попыталась нырнуть пониже так, чтобы его рука сместилась вверх. Не вышло.

– Я жива и здорова. Была и есть.

Келлан соскользнул с меня, убрал руку. Понимая, что момент упущен, я оперлась на локоть.

– Они тебе угрожали? – спросил Келлан зловеще.

– Нет… – помотала головой я. – Просто выразили неприязнь. Никто и пальцем не тронул… – Вспомнив, как пару раз меня толкнули, я поправилась: – Никто не ударил.

Келлан сел прямо, сколько хватило места – а его было маловато. Он уперся локтями в бедра. Царила темнота, но я не сомневалась, что он глубоко задумался.

– Келлан, меня никто не обидел.

Он поднял на меня взгляд, плотно сжав губы. Он был взбешен.

– Пока. Это пока тебя не ударили. – Отвернувшись, он буркнул: – Что же за хрень-то, а? Ты же моя жена. – Он снова посмотрел на меня. – Тори загнала нас в школу, где проходил какой-то конкурс, а мы были призом. Растянулось все это, черт возьми, на целый день. Я был так занят, что только с тобой и поговорил. Эта тема гноится слишком долго. Мое молчание бесполезно.

Он был зол и раздосадован тем, что не мог меня защитить. Ажиотаж нарастал, подобно снежному кому, и он не успевал отреагировать. Я поцеловала Келлана и потянула его обратно на себя.

– Всего-то два дня, и ты ни в чем не виноват.

Келлан промолчал и лишь осторожно ответил на поцелуй. Он все еще раздумывал над проблемой, которая до утра никуда не исчезла бы. Наша близость – вот что было важнее, и я хотела насладиться моментом. Запустив пальцы Келлану в волосы, я привлекла его к себе. Он издал тихий стон и снова поцеловал меня, теперь с большим рвением.

Когда наши бедра вновь соприкоснулись и Келлан стал вдавливаться в меня, выдерживая волшебный ритм, я тоже выдохнула в экстазе. Черт, я перестала заботиться, одни мы или нет. В конце концов, у всех ребят имелись айподы. Я нуждалась в Келлане, а он – во мне. Его рука скользнула по моим домашним брюкам, потом проникла внутрь. Я выгнула спину, сколько позволяло замкнутое пространство, безмолвно моля потрогать меня.

– Хочу тебя, – проурчал Келлан мне в ухо.

Это стало последней каплей. Мои руки метнулись к молнии на джинсах Келлана, а томительное желание тем временем пульсировало и набирало силу. Келлану не терпелось прижаться ко мне, и он еще не успел раздеться ко сну. Я была более чем рада пособить ему.

– Но я хочу… обезопасить тебя, – выдохнул Келлан между стонами, пока я расстегивала ему джинсы.

Я помедлила, заглянула ему в лицо. Глаза у него пылали желанием, губы были разомкнуты, дыхание участилось. Он хотел меня и в то же время переживал.

– Келлан, не волнуйся…

– Я слышал, как ты говорила с Денни о возвращении домой, – перебил он меня. – Ты шутила… но, может быть, это неплохая мысль. Наверное, тебе лучше ехать домой, пока я не разберусь с этим делом.

– Нет, я хочу быть с тобой. – Я не верила своим ушам. – Где ты, там и дом.

Келлан снова слез с меня и устроился рядом:

– Я тоже хочу, но то, что о тебе говорят, недопустимо. Мне хочется начистить рыло всем подряд. И я не желаю, чтобы ты находилась рядом со мной, если это опасно. – Я собралась возразить, но он опять меня перебил: – Кира, я видел, как эта телка тебе двинула, так что не говори, будто опасности нет.

Тогда я сказала другое:

– Помнится, ты заявил, что нам нужно выкраивать время друг для друга, иначе вообще все зря. Не забыл?

– Оно, конечно, так, – вздохнул Келлан, – но это было до того, как началась вся эта кутерьма. – Он провел пальцем по моей щеке. – И кто поручится, что положение изменится, если я сделаю заявление? Их так интересует моя жизнь, что они продолжат тебя преследовать. Ненавидеть, обзывать… Мне с этим не справиться. Я не могу работать, если постоянно переживаю за тебя. Я хочу, чтобы ты была в безопасности, даже если нам придется для этого разлучиться.

Разыграв профессиональную карту, он выглядел виноватым, но я понимала, что он огорчен ситуацией и хочет быть предельно честным со мной, и уважала его за это.

– А хочу одного: быть с тобой, – ответила я не менее откровенно. – Как-нибудь справлюсь с нападками. И с фотографированием. И с насмешками. Даже с побоями… при случае. А вот чего не потерплю, так это принуждения вести себя каким-то особым образом. Нас разводят. Мы больше не ведемся на это, ты помнишь? Мы слишком много боролись, чтобы быть вместе. Мы бьемся против целого мира, Келлан, и не ему нам диктовать. Мы выстоим.

– Симпатичная установочка, – поразмыслив, улыбнулся Келлан.

Я сплела руки у него на шее и притянула его губы к своим.

– Тогда перестань отсылать меня, а лучше займись со мной любовью.

Пылко ответив на поцелуй, он наконец помог мне разобраться с джинсами.

Чуть позже я пробудилась голой. Пошарив в поисках одежды, я не нашла ее. Я встревожилась: в отсеке было не так много места, чтобы спрятать вещи. Открыв глаза, я огляделась. Стало светлее, и я четко видела все, кроме шмоток. Приподнявшись на локтях, я осознала, что автобус движется.